Приговорённые к Аду. Глава 6

­­Глава 6. Встреча
— Привет, Сарниэль! — Касиэра, как и всегда, обворожительно улыбаясь, переступила порог сверкающего белизной мраморного зала и грациозно подплыла к хормейстеру.
— Зашла тебя проведать и спросить, когда ты наконец позволишь мне услышать самый чарующий голос в Раю? Я до сих пор под впечатлением прошлого выступления Белл-Ориэля и жду не дождусь, когда ты явишь миру его новую сольную программу!.. Или ты его прячешь ото всех, как любимый бесценный бриллиант?
— Увы, Кэс, бриллиант оказался фальшивым, — грустно улыбнулся в ответ хормейстер, восхищённо разглядывая гостью. — Белл-Ориэль не оправдал моих надежд.
— Как это? — Касиэра даже опешила. — О чём ты говоришь, Сарниэль?
— О том, что голос этого мальчика заметно ухудшился и он больше не способен очаровывать своим звучанием так, как это было раньше. Белл-Ориэль уже не поёт в хоре. Он переведён в казарму с сегодняшнего дня.
— В казарму??? — Касиэра нахмурилась и даже побледнела немного. — А Михаил знает?
— Это было его распоряжение.
— Вот как? — та помрачнела ещё больше.
Несколько секунд она о чём-то размышляла, прохаживаясь по залу, затем, даже не попрощавшись с Сарниэлем, быстро зашагала к выходу.
* * *
— Кэс? — Михаил слегка удивился, встретив на пороге своего дома подобную гостью. — Не ожидал тебя увидеть в Раю так скоро, но рад, что ты нашла время нас навестить. Как дела, дорогая?
— Ты зачем Белл-Ориэля в казармы перевёл? — не пожелав даже ответить, тут же прошипела та. — Чем он тебе в хоре мешал, Михаил?
— О! Так ты из-за него явилась? — голос Архангела сразу же стал сухим и холодным. — Я бы мог и догадаться…
— Ты не ответил! — упрямо потребовала Касиэра, сверля Михаила потемневшим от ярости взглядом.
— А я и не обязан тебе отвечать, — губы Архангела язвительно изогнулись. — И должен тебе напомнить, милая, что ты имеешь право свободно посещать все миры только при условии сохранения полного нейтралитета. Если начнёшь лезть в чужие дела, Создатель может и пересмотреть ваше с ним соглашение.
— Ты мне угрожаешь? — её зрачки сузились от презрения, взгляд стал насмешливым.
— Что ты, дорогая?! Конечно, нет! — Михаил рассмеялся. — Просто напоминаю одной зарвавшейся демонице, что она не должна совать свой хорошенький носик в дела, которые её не касаются.
— Значит, я не должна предупреждать тебя о том, что кое-кто может сильно разозлиться, если с Белл-Ориэлем и Нигаром что-то случится по твоей вине? — протянула Касиэра ему в тон. — Мне, конечно, всё равно, но вряд ли ты захочешь начинать ещё одну войну, даже не завершив толком первую!
— Я выиграл первую войну, Касиэра! — рявкнул Михаил разозлившись.
— Никто и не сомневается в твоей доблести, Великий, — её тон стал холодным.
— Как и в твоём благоразумии. Однако мне кажется, что сейчас тобой движут неуверенность и страх. Ты решил добиться жестокостью того, чего мог бы добиться любовью и милосердием. Будь осторожен, Михаил… Зло порождает Зло — помни об этом! — и, закончив таким образом разговор, Касиэра развернулась и зашагала прочь.
Она направилась было к казармам, с намерением повидать Белла, но передумала, неожиданно увидев перед воротами сына Михаила.
— Ориэль! — окликнула она, махнув рукой ангелу, чтобы тот подошёл.
— Здравствуй, Касиэра, — поприветствовал тот, улыбнувшись демонице. — Ты отца ищешь? Он должен быть у себя в это время.
— Нет, с твоим упрямым отцом я уже имела честь побеседовать, — фыркнула та, качнув головой. — Я хотела поговорить с тобой.
— Я тебя слушаю.
— Ты в курсе, что Архангел перевёл Белл-Ориэля в казарму?
— Да, я знаю об этом, — Ориэль тут же посерьёзнел.
— А для чего он это сделал, ты знаешь?
— Да… Кажется, Белл потерял голос после… того случая, — ангел вздохнул. — Он не может больше петь или… не хочет, — тихо добавил он.
— А ты понимаешь, что твоего брата могут убить в казарме, Ориэль?.. Что он может пострадать при тренировках, к которым совсем не готов?
— Здесь, я думаю, ты ошибаешься, Касиэра, — тот немного расслабился и задумчиво улыбнулся. — Белл отлично справляется. Я тоже переживал сначала, но сегодня утром на тренировке, увидел, как Белл запросто побеждает в бою. Он очень быстр и ловок — я и сам такого не ожидал! Если хочешь, приходи на полигон после ужина — сама убедишься.
— Вечером будут бои?
— Да, отец хочет дать Беллу шанс выявить собственный потенциал, чтобы определиться, в каком направлении лучше начать подготовку. Кажется, он намерен сделать из моего брата охотника, а ведь это элитный отряд среди ангелов!
— Что ж, — помолчав, Касиэра угрюмо кивнула. — Пожалуй, я действительно должна на это посмотреть…
* * *
Небольшой домик, выстроенный из камня светло-бежевого оттенка, уютно расположился среди цветущих садов и был почти полностью увит ярко-зелёным плющом, доходившим до самой крыши. С золотым плетением большие окна преломляли солнечные лучи, отбрасывая радужные искры на многочисленные бутоны роз, во множестве цветущие в палисаднике. Белл-Ориэль не мог заставить себя чинно идти по узкой каменистой дорожке и потому почти бежал, не сводя глаз с белоснежных ступеней крыльца. Его сердце стучало в бешеном ритме, дыхание срывалось, а в груди разливалось какое-то странное тепло. Взлетев по ступеням, он остановился и, отдышавшись несколько секунд, решительно постучал. Скрипнула дверь и на пороге появилась Эрэль. Она слегка опешила, увидев гостя, и уже открыла было рот, чтобы что-то сказать, но Белл её опередил.
— Аврора здесь, Эрель? — выдохнул он, пытаясь заглянуть ей за спину. — Михаил разрешил нам увидеться и…
— Михаил? — удивлённо переспросила Эрэль и её брови недоверчиво вскинулись вверх.
— Да, — Белл сглотнул сухой комок в горле и кивнул. — Он разрешил Авроре задержаться здесь до заката!
— Хм, — Эрэль чуть нахмурилась, явно пребывая в лёгком недоумении, но потом пожала плечами и неохотно посторонилась, пропуская его в дом. — Аврора в гостиной, Белл-Ориэль.
Почти задыхаясь от волнения, Белл бросился внутрь, где и увидел Аврору, как раз вышедшую в коридор, чтобы узнать, кто пришёл. Она была одета в голубую тогу из невесомой, струящейся волнами ткани, и подпоясана широким золотым пояском, подчёркивающим её тонкую талию. В белоснежные волосы, ставшие ещё длинней и доходившие почти до поясницы, были вплетены мелкие звёздочки бледно-розовых цветов, отчего нежная персиковая кожа лица казалась ещё более тонкой и почти прозрачной. Яркие голубые глаза сверкали глубокими озёрами из-под длинных пушистых ресниц, а коралловые губы напоминали розовый жемчуг.
Увидев девушку, которая заметно выросла и удивительно преобразилась за то время, пока они не виделись, Белл едва не впал в ступор. Он резко остановился, побледнел, и даже дышать перестал, рассматривая подругу со смесью восхищения и неподдельного потрясения.
— Белл-Ориэль! — Аврора ахнула и первой сорвалась с места, кинувшись к нему и повиснув на его шее. Она обняла его так крепко, словно боялась, что он тут же исчезнет, стоит только ослабить объятия.
Всё ещё пребывая в каком-то ступоре, Белл очень бережно обнял Аврору за талию и медленно выдохнул, ощущая, как внутри взрывается кровь, а от переизбытка чувств темнеет в глазах.
Несколько минут они стояли не шевелясь и не говоря ни слова, словно боялись вспугнуть волшебное мгновение и рассеять чудесный сон. Белл-Ориэль прижался щекой к волосам Авроры, жадно втягивая в себя аромат её кожи, запахи цветов, вплетённых в белоснежные волны, свежесть трав, напоенных ветром. Аврора слегка вздрагивала, пряча лицо у него на груди, по которому внезапно покатились слёзы.
— Ты плачешь? — Белл опомнился, встрепенулся, испуганно и встревоженно посмотрев на подругу. — Почему, Аврора?
— Нет, — она подняла голову, растирая по щекам бегущие слезинки и всхлипывая, улыбнулась. — Я не плачу, Белл… Это просто от радости! Я… я…
— Идём! — он вдруг решительно взял её за руку и повёл на выход мимо застывшей Эрэли. Та не решилась их остановить и потому парочка без помех выскочила из дома и очень скоро исчезла в тени чудесных садов.
* * *
— Я не могу поверить, что вижу тебя! — Аврора крепко прижималась к плечу Белла, держащего её за руку. — Мне запретили выходить… Не разрешили даже послать тебе весточку о том, что я здесь! Отпустили только на два часа, чтобы встретиться с мамой.
— Михаил разрешил тебе остаться до вечера, Аврора! — Белл улыбнулся, с восторженной нежностью глядя на любимую. — Я заслужил его одобрение сегодня, и он позволил мне навестить тебя. Сам сказал, что ты здесь, и сам меня отпустил!
— Невероятно! — она всхлипнула, с жадностью всматриваясь в черты лица Белла, словно боялась упустить малейшую деталь его внешности. — Я так скучала, Белл! Всё это время я думала только о тебе! Что бы ни делала, мои мысли снова и снова возвращались сюда. Я вспоминала берег нашей речки, твои глаза, твой голос! Так хотелось услышать его хоть на миг, что иногда мне даже казалось, что я слышу твою песню, долетевшую до меня…
— Я пел лишь тебе и для тебя, Аврора, — Белл-Ориэль улыбался, и в его фиалковых глазах плясало солнышко. — Сначала вслух, потом мысленно, я посвящал все мои песни только тебе!
— Мысленно? — удивилась она, усаживаясь рядом с ним на шёлковую траву на берегу их любимой реки.
Белл сел рядом и сам не заметил, как его рука оказалась на талии Авроры, теснее прижимая подругу к себе. Казалось, он боялся отпустить её даже на миг. Она не сводила с него выжидающего взгляда, и потому Беллу пришлось сознаться.
— Я больше не пою в хоре, — тихо заметил он с лёгкой грустью. — Но это неважно. Важно только одно: мы вместе! Ты рядом, а больше мне ничего не надо!
— Что случилось, Белл? — Аврора невольно встревожилась и коснулась ладонью его щеки. Повернула к себе его голову и заглянула в глаза. — Почему ты не поёшь больше? Музыка — это ведь твоя жизнь! Это твоя душа — я знаю!
Белл долго молчал, потом вздохнул и отвёл взгляд, но не позволил Авроре убрать ладонь со щеки, накрыв её сверху рукой.
— Когда ты ушла, я больше не мог петь, — совсем тихо сознался он. — Внутри словно всё умерло. Я перестал существовать без тебя, Аврора… Я пытался петь, правда! — поспешил уверить Белл, заметив, как та побледнела. — Но не смог. Едва звучала знакомая музыка, перед глазами вставал твой образ и они наполнялись слезами, а к горлу подступал комок, который перехватывал дыхание. Из груди вырывалось отчаяние, и я был не в состоянии его скрыть. Мне было слишком больно, и я не хотел, чтобы эту боль увидели другие… Не хотел делить её ни с кем, понимаешь?
— Но ты ведь… сможешь петь теперь, правда? — в голубых глазах Авроры вновь заблестели слёзы. — Или из-за меня ты готов погубить себя, Белл?
— Ради тебя я готов умереть, Аврора, — прошептал тот, обнимая её второй рукой и трепетно прижимая к себе. — У меня нет ничего и никого дороже тебя в этой жизни! Когда ты не рядом, я словно мёртвый. Ничего не радует, краски меркнут, жизнь теряет всякий смысл. Всё моё существо заполняет темнота, и становится безразличным то, что происходит вокруг. От меня остаётся только оболочка, способная имитировать меня прежнего… Я не знаю, что это, но думаю, это и есть любовь. Только не та, что дана нам по отношению к Создателю и к этому миру. Во мне любовь другая, Аврора, и она целиком и полностью принадлежит только тебе…
— Я тоже люблю тебя, Белл! — просто заметила Аврора, доверчиво прижавшись к его груди, отчего у того вдруг потемнело в глазах, а из горла вырвался неожиданный стон. В висках запульсировало, дыхание перехватило, кровь ударила в голову, опалив кожу словно огнём. Белл задрожал, судорожно вцепившись в плечи Авроры и совершенно не понимая, что происходит. Он попытался отогнать наваждение, но вдруг осознал, что не хочет этого делать. Её тело притягивало, словно магнит. Запах кожи и волос сводил с ума, заставляя закипать кровь и испытывать невыносимое, жаркое, пленительное чувство наслаждения, которого ангел не испытывал никогда в своей жизни. При этом разум уплывал, подчиняясь первобытным животным инстинктам, о которых доселе не имел понятия.
— Аврора! — вырвалось у него полустоном, когда, прижав ту к себе, Белл губами отыскал обнажённый участок кожи у неё на шее и пробежал по нему поцелуями. — Аврора! — его пальцы нырнули в шёлк её волос и запутались там, разворачивая к себе лицо. Её влажные розовые губы, доверчиво приоткрытые, сорвали у него ещё один стон, и прежде, чем он успел понять, что делает, его губы уже захватили их в плен, вызвав настоящий взрыв во всём теле. Свет погас, мир утонул в сладостном невероятном забытьи, и на миг всё перестало существовать…
— Что… Что ты делаешь?! — крик Авроры с трудом проник в затуманенное сознание, медленно разгоняя утонувшую в невиданных ощущениях негу. — Что с тобой, Белл?!
Аврора вырвалась из его объятий и сейчас тяжело дышала, затравленно глядя на друга огромными, испуганными глазами. Её губы, всё ещё влажные и слегка припухшие после поцелуя дрожали от возмущения, щёки побелели, а пальцы нервно сжались в кулаки. Не дожидаясь ответа, она вскочила и отпрянула прежде, чем руки Белла вновь успели её поймать.
— П-п-почему?!.. — отступив на несколько шагов, только и смогла выдохнуть она, ошеломлённо разглядывая парня. — Почему ты это сделал, Белл?! Зачем?!
— Что сделал? — прошептал он, до конца ещё не придя в себя и не понимая, что стало причиной слёз, внезапно проступивших на глазах подруги.
— Ты… Ты… — она не смогла ответить, открывая и закрывая рот, словно рыба, выброшенная на песок. Потом спрятала лицо в ладони и разрыдалась.
— Аврора! — выдохнул Белл, боясь даже шевельнуться, чтобы не напугать её ещё больше. — Я тебя обидел, да? — он растерянно смотрел на неё, и весь вид у него был такой несчастный, что ей на мгновение стало его жаль. — Прости, я… не знаю, что на меня нашло!.. Не сердись, пожалуйста!
— Зачем ты это сделал? — пряча красное от нахлынувшего стыда лицо, сдавленно спросила Аврора, глядя в сторону. — Ты ведь знаешь, что прикасаться друг к другу вот так — это преступление! Прелюбодеяние — грех, который не смыть никаким наказанием! Мы не можем…
— Любить друг друга? — подсказал Белл, внезапно изменившись в лице. Его фиалковые глаза потемнели, став чужими и холодными.
— Я этого не говорила! — всхлипнула Аврора, тут же ощутив чувство вины и раскаяния, от того, что заставила Белла страдать, и почти физически улавливая волны злости, исходящие от него. Она попыталась смягчить Белла, вернувшись к нему и усевшись рядом. — Мы можем любить друг друга, ведь мы друзья, — взяв Белла за руку, осторожно заметила она.
— Но мы не можем вести себя так… предосудительно. Разве мало того, что мы относимся друг к другу с нежностью и заботой, Белл? Разве мы не счастливы от того, что можем быть вместе, разговаривать, доверять? Я люблю тебя, и эта любовь греет мне сердце, заставляет мечтать, воодушевляет! Она наполняет мою жизнь смыслом!
Белл долго молчал, и на его лице попеременно отражались растерянность и злость. И всё же он справился с собой. Упрямые морщинки возле губ разгладились, взгляд потеплел.
— Ты права, Аврора, — наконец, выдохнул Белл и кивнул, хотя и не слишком уверенно.
— Я и сам не понимаю, что вдруг произошло, — он осторожно взял её ладонь и сжал в своей. — Прости меня, пожалуйста! И прошу, верь мне! Больше такого не случится, я обещаю!
— Хорошо, — она робко улыбнулась, не в состоянии долго злиться на любимого. — Давай забудем. Не хочу, чтобы что-то портило радость от встречи с тобой!
— Эту радость больше ничего не испортит, мой ангел! — Белл тоже улыбнулся, возвращая свою руку ей на талию, и со сладостным умиротворением наслаждаясь близостью хрупкого тела. Аврора положила голову ему на плечо, и они просто сидели молча, впитывая тепло друг друга, которое расходилось по коже волнами нежности.
* * *
Увидев на пороге Михаила, Эрэль нахмурилась, почувствовав, как в воздухе повисло напряжение.
— Белл-Ориэль сказал, что ты дал разрешение, — предвосхищая вопросы Архангела, тут же поспешила объясниться она.
— Да, я позволил им увидеться, — Михаил холодно кивнул, правильно оценив её беспокойство. — Но я пришёл не за этим, Эрэль.
— А зачем? — в серых глазах мелькнула тревога.
— Я пришёл убедиться, что благополучие Авроры тебе всё ещё дорого и ты переживаешь за её судьбу. Думаю, как и любая мать, ты не желаешь, чтобы легкомысленные поступки твоей дочери стали причиной её гибели?
— Гибели? — ахнула Эрель, побелев как полотно. — О чём ты, Михаил?
— О её дружбе с Белл-Ориэлем. Ты ведь помнишь, чей он сын, не так ли?.. — Архангел выразительно прищурился. — И ты не можешь не понимать, что рано или поздно парень обо всём узнает. Что тогда будет, я даже представить не могу. Ясно одно: вряд ли Аврора сможет противостоять Беллу, когда это случится. Боюсь, он утянет её за собой на самое дно, где заставит пересмотреть все взгляды, перевернув жизнь девочки с ног на голову.
— Зачем же ты позволил им встретиться, Михаил, если понимаешь, как это опасно?!
— Я должен был убедиться, что Белл-Ориэль по-прежнему увлечён Авророй, а она им, — пожал плечами Архангел. — Лучше осознавать масштаб проблемы, чтобы как следует к ней подготовиться. Разве нет?
— И что ты предлагаешь?
— Ты должна оградить свою дочь от дурного влияния, пока не поздно, Эрэль!
— Но как?
— Я тебе помогу, — Михаил понизил голос и, быстро оглядевшись по сторонам, достал из кармана маленький флакон с прозрачной жидкостью и протянул его ей. — Не бойся, это не яд, — усмехнулся он, заметив, как она побледнела и отпрянула. — Это зелье не убьёт Белла и даже не причинит ему вреда. Оно лишь немного его дезориентирует, чтобы он умерил свои чувства к твоей дочери. Просто добавь немного в его напиток, когда они вернутся, вот и всё. Остальное будет зависеть от него.
— Ты клянёшься, что это зелье безвредно? — всё ещё не решаясь взять флакон, с вызовом уточнила Эрэль.
— Ты за кого меня принимаешь?! — внезапно разозлившись, рявкнул Архангел. — По-твоему, я способен убить ребёнка, глупая женщина?!
Эрэль не ответила. Она лишь слегка покраснела, неуверенно беря зелье из его рук. Михаил смерил ангелину возмущённым ледяным взглядом, потом развернулся и отправился восвояси.
* * *
— Эрель?.. — Белл торопливо поднялся с травы, неохотно выпустив ладонь Авроры, которую всё это время сжимал в своей. Он замер перед женщиной, подсознательно закрывая собой подругу, словно боялся, что та может причинить ей зло.
— Скоро ужин, Белл-Ориэль. Вы просидели на этой поляне до заката, и во рту у вас не было ни крошки. Ступайте в дом, поешьте немного. Я слышала, тебе предстоят поединки вечером; нельзя, чтобы ты явился на них голодный и обессиленный. Если разочаруешь Архангелов, вряд ли тебе ещё раз позволят встретиться с Авророй.
— Какие поединки, Белл? — тут же вскинулась Аврора, мигом оказавшись рядом с любимым, и повисла у того на руке. — Почему ты ничего не сказал?
— Потому что это не столь важно, — он улыбнулся, небрежно махнув свободной рукой. — Гораздо интереснее было слушать о твоих делах, Аврора.
— Но зачем тебе поединки? — не унималась она, пока они, в сопровождении Эрель, шли по направлению к дому. — Ты ведь не воин! Ты можешь пострадать!
Белл снова улыбнулся. Забота любимой была ему приятна.
— Всё будет хорошо, — мягко приобняв её за плечи, на ухо шепнул он, едва прикоснувшись губами к мочке. — Не думай об этом…
— Но я волнуюсь!..
— Тогда приходи посмотреть, и ты убедишься, что ничего опасного в этих поединках нет, — они уже вошли в дом, и Белл потянул Аврору к накрытому столу, расположенному на маленькой светлой веранде, среди пышных разросшихся кустов роз.
— А можно мне пойти? — она подняла голову, робко взглянув на мать, которая разливала по бокалам разбавленное родниковой водой вино из серебряного кувшина.
Та пожала плечами, неопределённо кивнув, словно её мысли в этот момент были далеко. Впрочем, так оно и было. Увлечённые разговорами, ни Белл, ни Аврора не обратили внимания на то, как руки Эрель слегка дрожали, когда она наливала вино в бокал юноши, который почему-то уже был наполнен на треть, и Эрель слегка побледнела, доливая его до краёв.
— Как же быстро летит время, — вздохнул Белл, печальным взглядом окидывая темнеющие небеса и делая глоток из бокала. Есть не хотелось, настроение неумолимо сползало вниз. Мысли о скором расставании скреблись в голове всё отчётливее и становились отвратительно навязчивыми.
Аврора незаметно накрыла его ладонь своей и ободряюще сжала тонкими пальчиками. Белл едва не поперхнулся, потому что от этого прикосновения его вновь обдало огнём. Голова закружилась, кровь забурлила, в глазах застыл странный туман. Испугавшись, что его состояние заметит Эрель, а она этого точно бы не одобрила, Белл сжал зубы, заставляя сердце биться ровнее. Медленно выдохнув, он посмотрел на Аврору и утонул в её голубых глазах. Солнце золотыми бликами играло в её шёлковых длинных волосах, сверкая тысячами искр, и создавая волшебный ореол истинной чистоты. Аврора была невероятно красивой сейчас, на фоне пламенеющего заката. Казалось, свет проходил сквозь неё, растворялся в ней, усиливая и без того сияющий образ.
С трудом оторвав взгляд от манящих розовых губ, Белл судорожно сглотнул, поспешно переводя его в тарелку. Он буквально заставил себя проглотить несколько кусочков ягодного пирога, запил всё разбавленным вином и, переведя дыхание, облегчённо откинулся на спинку стула. Странно, но туман в глазах не исчез. Наоборот, он как-то даже усилился, и сейчас к нему примешивался и шум в ушах, и какая-то непомерная слабость. Списав всё это на чрезмерное волнение, Белл постарался взять себя в руки и успокоиться. Ему удалось придать лицу непроницаемое выражение и даже улыбнуться на вопросительный взгляд Эрели, которая пристально за ним наблюдала.
— С тобой всё в порядке, Белл-Ориэль? — спросила она, когда тот чуть покачнулся, попытавшись встать из-за стола.
— Кажется, вино ударило в голову, — отшутился он, чувствуя неприятную тяжесть в ногах.
— Нужно было побольше разбавить, — озабоченно заметила Эрель, начиная убирать со стола. — Это вино принёс твой брат, — как бы невзначай добавила она. — Говорят, в виноделии он превзошёл самого Тагаса.
— Ой, я даже не спросила у тебя, как там Нигар! — вдруг вспомнила Аврора, мгновенно встрепенувшись. — У нас осталось так мало времени… Расскажи, как он, Белл?
— Почти не изменился, — стараясь выглядеть беззаботным, рассмеялся тот. — Всё такой же шалопай… А как Олиэн? — он лукаво прищурился. — Скучает по нему?
— Знаешь, — Аврора вдруг понизила голос до шёпота и прильнула ближе к Беллу. — Мне кажется, Олиэн что-то темнит… Я спрашивала её о Нигаре, но она так загадочно ухмыляется, как будто они видятся. И Олиэн постоянно где-то пропадает… Ты не замечал за братом ничего такого? Может, он знает, как пройти в наш сектор?
— Не-ет, — Белл слегка замялся, неуверенно качнув головой. — Думаю, Гин мне сказал бы, если б смог пробраться в закрытую зону.
— Значит, мне показалось, — Аврора разочарованно вздохнула, но тут же обернулась к дверям, где послышались чьи-то тяжёлые шаги.
Прошло несколько секунд, и на веранду зашли два ангела в боевых доспехах. Коротко кивнув Эрели в качестве приветствия, они направились прямо к Беллу.
— Тебя ждут на полигоне, — хмуро произнёс один из них, зачем-то звякнув мечом и угрожающе нависнув над ним. — Идём, Белл-Ориэль!
Белл на мгновенье встретился взглядом с Авророй, потом встал и, преодолевая усилившуюся слабость, покорно зашагал к выходу. Воины шли по бокам, сопровождая его, словно пленника, который вознамерился бежать, и мрачно косясь на Аврору, следующую за ними в некотором удалении.