Проза «Полночь года. Часть 1.»

­­Фото автора. На фото: 19 ноября 2016 года. Полдень. В тайге Сибири. Россия. Западная Сибирь. Крайний Север Югры. Тюменская область. Берёзовский район ХМАО. Северная тайга. Мороз - -34. Реальная тайга!

Дневниковая запись. Написано: декабрь 2003. В тайге Крайнего Севера Западной Сибири, в предгорьях Приполярного Урала. Редактировано: 13 марта 2020 г., 26 января 2021 г., 14, 15, 18, 19, 20 декабря 2021 г.

ПОЛНОЧЬ ГОДА
Часть 1.

Иду три дня и три ночи. Расстояние напрямую от дома до предгорий Уральского хребта около пятидесяти километров. Только прямо летает по воздуху птица и вертолёт, а по земле расстояние в лучшем случае удваивается, в худшем – можно накрутить сотни вёрст, петляя. Пришла в избу в час ночи четвёртого дня пути, четвёртых суток. Судя по своим записям восемнадцатилетней давности, - пришла 25 декабря 2003 года, в час пополуночи. Пытаюсь расшифровать свои записи. Удаётся не всё.

Писала простым карандашом в тетрадке в клеточку, мелким почерком, с сокращениями, в каждой строке для экономии веса бумаги, что несу в рюкзаке. Листки потёрты, помяты, подмокли. Почерк не читаем. Рука - уставшая, подмороженная. Записи веду при свете свечи, бликов печи и костра. Цель фиксации событий: фенология и… – на всякий случай...
В те годы мы не знали о мобильных телефонах, нынешних фонариках, специальной полярной обуви, одежде. И шла так, как в прежние века ходили таёжники, - при свете Луны, звезд, на простых вятских деревяшках. Никто не знал: «Дошла или нет до зимовья?..». Заранее с родными оговаривался примерный срок возвращения, что весьма неудобно с точки зрения исполнения данного слова. - В тайге правит случай, погода и множество иных факторов, неподвластных планированию, обещаниям и нашей воле. Сижу в тепле, расшифровываю свои записи, и невольно вижу себя, идущую в ночи по заснеженной тайге, - как бы со стороны, славно фильм художественный:

- 25 декабря 2003. Днём минус один градус. Ясно. Ночью, когда пришла в избу, - здесь морозно. Очень устала! Трое суток шла без еды и главное, - без сна и воды. Ощущаю сильное обезвоживание. Серка мельтешит напротив окна: сторожит своё добро от вОрона, гоняет. Тот не улетел на юг, - остался на реке и теперь пытается утянуть у пса добычу – сильно оголодал. Сегодня сушусь и… пью, пью, пью… - не могу напиться. Организм настойчиво требует восполнения водного баланса. Пока шла, в днях совсем запуталась. В пути, часто сбиваешься со счёта, так-как цель поставлена одна: дойти, выжить. Сейчас высчитываю числа, пытаюсь вспомнить, восстановить события в памяти. - Они слились в одно сплошное целое, неделимое на дни и ночи. По расчётам получается:

24 декабря – сутки шла.
23 декабря – сутки шла.
22 декабря - вышла из села, день, ночь – тоже сутки шла.
Итак:

- Вышла из дому 22 декабря 2003 года; вероятно, - утром, по темноте, когда село ещё спит. Случалось, уходила ночью, чтоб до рассвета пройти по дороге до своротка с Польи и максимально продвинутся в целик по свету. На равнине, в селе, термометр показывал минус восемнадцать градусов. День на севере Сибири короток. По сути, – это три часа сумерек в полдень, остальное – ночь. 22 декабря – зимнее солнцестояние, самая продолжительная ночь в году, так называемая «Полночь года».

Заночевала километрах в двух от зимней дороги. Снег – тяжёлый, свежий, вязкий. Валюсь на лесных лыжах по колено. Луны висит на небе половинка. Она слегка подсвечивает путь. Ночью неожиданно для конца декабря резко потеплело до плюсов. Ночевала у костра. Помню:
- Заметила, что быстро темнеет. - Дальше идти нельзя! Нужно готовиться к сложной ночи. Очень устала торить целик. По присыпанной снегом дороге до поворота прошла уже девятнадцать километров, в целик пробила ещё около четырёх – всего, не менее 25-ти км!.. Невыносимо хочется пить. Снегом жажда не утоляется. По погоде поняла, что идти предстоит долго – снег глубок и совершенно нет скольжения. За сутки до избы, наших угодий, нереально дойти! Приходится непрерывно торить и торить снег: подминать, глубоко проваливаясь. Ночёвка - неизбежна. За сутки до нашего охотничьего участка не дойти!..

Обычно иду до глубоких сумерек, оставляя час до полной тьмы на заготовку дров для костра. Экономлю каждую минуту светового времени. Стараюсь пройти наиболее сложные участки пОсвету. - По дорогам можно идти и в темноте. Там не требуется непрерывно ориентироваться. Для ночлега выбираю подходящий участок соснового леса – гриву с сухостоем. В пределах видимости стоят высохшие прямоствольные сосны. Готовлюсь к первой ночёвки. - Холодно! Восемнадцать градусов мороза – это не лето! Это – зима! Лес наглухо засыпан снегом. На деревьях – тонны снега! Они стоят сплошной высокой стеной, глуша даже звук. Приходится обходить, петляя, пробираясь. Сыплется снег отовсюду.

Расчистила лыжей и ногами снег под костровище. Валю сосновый сухостой для надьи* - дерево, за деревом. Дров нужно успеть заготовить много – до утра, чтоб продержаться. Ломаю еловый лапник*. Мгновенно стемнело! Лес погрузился в ночь, хотя по часам ещё вечер. - Нужно подтащить в запас брёвен, - когда ночь наглухо сомкнём свои клещи, в десяти метрах дров не найти. В кромешной тьме сложно готовить дрова.
Расчищаю пространство у комля сухары ногами, чтоб стоять удобней при рубке и успеть отскочить, когда дерево начнёт падать. На ощупь, в полумраке или в кромешной черноте подрубаю сосну топором и рушу в выбранном направлении – в просвет между деревьями, в сторону костра, чтоб ближе тягать.

…Подрубленная с двух сторон сосна заскрежетала. Макушка зашевелилась, будто живая. Помогаю упасть: руками давлю в нужном направлении, - не всегда получается. Сосна, как безумный маятник раскачивается на срубе, норовя сорваться, куда вздумает. Рискую, - подрубаю глубже. - Страшно! - дерево может «сманать». - Падая, толстый ствол сосны в сильный мороз часто раскалывается по волокну – вдоль, с отточенными метровыми пиками на разрыве. Если не рассчитаешь до миллиметров, не отскочишь в нужную сторону, - живым шансов остаться нет – голову снесёт ловчее самурайского меча или поднимет на «вилы», как крестьянин врага в войне с Наполеоном. Тяжёлое дерево, падая, грозно ухает; поднимает вихрь снега, глубоко закапывается в сугроб. Оттуда приходится его выкапывать. Затем обрубаю ветки, разрубаю длинный ствол на «брёвна» и волоком, или на плече, в зависимости от веса, стаскиваю к костру, укладывая в надью. Непрерывно подбрасываю при том в огонь сушняк – ветки, для освещения.

Лыжи сняты. Прислонила их к ели для просушки. Стоит отойти от костра на десять метров, как можно заблудиться и не найти костровище. Остаться без лыж, ружья, рюкзака – смертельно опасно. Отходя от бивака даже за лапником, непрерывно ориентируюсь на огонь, слежу, чтоб не потерять костёр из виду. Костёр, даже хорошо горящий, за заснеженными стенами деревьев, в снеговой яме, не виден в десяти шагах. И порой исчезает, лишь завернёшь за снежную башню близстоящей ели. Без присмотра огонь часто гаснет, притухает, прогорает. Чтоб не потеряться, поворачиваюсь всегда так, чтоб костёр находился неизменно в поле зрения. – Боюсь на минуты остаться без спасительного очага. Огонь – это Бог! Он… – сама жизнь! Без огня в тайге не жить!

Спать у костра в мороз не получается, как ни старайся. При холодной ночёвке обычно сидишь на лапнике, немного дремлешь, отдыхаешь, прислонив спину к стволу кедра. Если приляжешь на лапник, то подмерзает спина – не уснёшь, только намаешься больше. И - во всей походной одежде не поспать нормально. Делается ещё отражатель из ткани или полиэтилена. Только – это лишний неподъёмный груз, чтоб тащить на своём горбу, поэтому приходится обходиться лапником – пихтовыми, еловыми ветками. Отражателем обычно служит дерево, покрытое снегом. Сил на заготовку лапника для отражателя, как правило, не хватает. Одежда в дороге неизменно сыреет от пота, испарений - изнутри и от снега снаружи. Нательное бельё можно отжимать. У овечьей шерсти свитеров хорошее свойство: она держат тепло, будучи сырой. Верхняя одежда покрывается слоем снега. Тот, греясь от тела, тает и тоже увлажняет. Сухой по заснеженному лесу не пройти! Обычно ждёшь, когда ветром снег обдует с деревьев, чтоб сверху не сыпало и тогда только идёшь в лес.

Сушусь всю первую ночь. Лыжи тоже сушу, прислонив к дереву. Очистила ножом крепления ото льда. Соскоблила ледышки на полозьях. Они тормозят при ходьбе. Поспать не получается от холода и дыма. А перед выходом из дому, тоже не сплю – не могу, беспокоюсь о предстоящем пути, нервничаю, зная, что ждёт впереди. Получается, - что это вторая ночь без сна! Часто приходят мысли о солдатах - защитниках Москвы зимой 1941 и 1942 года. Словно вижу их в заметённых снегом окопах. А ещё, нередко вижу бой, - как наши идут со смороженными винтовками в атаку пО снегу. - Не слышу голосов, а вижу солдат, как наяву. И ещё вижу, как в белых маскхалатах лыжники ведут огонь из автоматов. Рассматриваю лица каждого, словно со стороны, словно там – с ними!.. А кругом… – зима, снег! Но то - уже 1943 год – наше наступление. На своей шкурке понимаю, чего нашим дедам стоило защитить мир, Родину и меня - будущую. - Возможно, - это вспыхивает генетическая память, или считывается информация с полей Земли. В глухой безлюдной промороженной тайге она доступна для вычищенного дорогой мозга.

Помню, - пыталась несколько раз Серого положить к спине, чтоб поспать лёжа, но он - не дурак! - Пёс тоже мёрзнет и тоже устал, а за моей спиной – мороз и ночь – кромешная темень! Серка, как и я, предпочитает погреться у костра. Просохнув, согревшись, пёс уходит и ложится под разлапистую ель, в пушистый снег, выкопав ямку. Там, как в шалаше из веток, - уютно и тепло. Заснеженная ель стеной прикрывает от ветра; снег бортами греет и, - хорошо виден костёр, хозяйка. А огонь – это дом! Это – жизнь! Это – безопасность и вера, что ни холод, ни снег, ни дикий зверь не тронет нас в ночной тайге.

Ключевые слова:
Тайга, зима, охота, путешествие, ночь, полночь года, темнота, мороз, снег, ель, лыжи, лыжня, дрова, сосна, костёр, лайка, Серый, Серка, жизнь, война, солдат, огонь, звёзды, Луна, лыжи, заготовка дров, надья, ночёвка.

Анонс:
Сквозь заснеженную тайгу Севера Сибири вдвоём с Серым.