Теперь

­Я объявил эмбарго Рижским шпротам,
«Столичной» взял и Керченскую сельдь.
Салями пусть вернут немецким жмотам,
И с колой прекращают карусель.

Я Пушкина читаю каждый вечер,
Ростова и Каренина в друзьях.
И Достоевский стал предтече,
Заметки на Есенинских полях.

Русь чище от сбежавших за границу,
Чужие ценности не прижились,
И у прохожих просветлели лица,
Теперь с надеждой чаще смотрим ввысь.