Вождь Венеды. трагедия

­
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ:

Создавая это художественное произведение, я ни в коей мере не претендовал на какую-либо историчность последнего. Само собой разумеется, что все герои этого произведения вымышлены и их существование не нужно рассматривать даже гипотетически. Однако у кого-нибудь может возникнуть вполне резонный вопрос, а было ли уместно назвать одного из героев моей трагедии именем Барбара и как часто оно в Древнем Риме употреблялось? Использовалось ли оно в высшем свете среди элиты Древнего Рима? Использовалось. Этот имя не было уж такой редкостью. Среди носителей мужского варианта этого имени нам встречается дядя императора Марка Аврелия (161-180) по имени Барбар (источник: http://lechebnik.info/7-32.htm ), а также Тит Сабиний Барбар (Titus Sabinius Barbarus), политик и сенатор Древнего Рима во 2-ом веке н. э; консул-суффект Рима Квинт Фабий Барбар Антоний Макр (Quintus Fabius Barbarus Antonius Macer, иногда его имя встречается в форме Квинт Фабий Барбар Антоний Мацер), префект Габиний Барбар Помпеан, суффект Квинт Фабий Барбар Валерий Магн Юлиан и другие, т.е. это имя встречалось у самых видных особ древнеримской империи. Что до женских имен, то у римлян часто эти имена были аналогами мужских и зачастую римлянок называли в честь своих отцов, дядей и других родственников. Хотел бы также добавить, что в моем произведении использован (его цитирует один из персонажей произведения) мой собственный перевод стихотворения Горация (Exegi monumentum... - Я памятник себе вознес...), древнеримского поэта (Квинт Гораций Флакк, 65—8 гг. до н. э.), с этим переводом и оригинальным латинским текстом можно ознакомиться ниже в приложении.

ВОЖДЬ  ВЕНЕДЫ

            трагедия

Действующие лица:

Юба — ефиоп, гладиатор.
Децебал — дак, гладиатор.
Давид — иудей, гладиатор.
Карне* — сириец, гладиатор.
Келлад — нумидиец, гладиатор.
Гатта — мавр, гладиатор.
Замба — нубиец, гладиатор.
Сим** — венед или словин, бывший вождь.
Ланиста (звание) — владелец школы гладиаторов.
Марк Луций — знатный римлянин.
Барбара — дочь Марка Луция.
Гай — богатый жених Барбары.
Первый стражник.
Второй стражник.
Толпа (гладиаторов).

Место действия:

Город Помпеи на западном побережье
Италии в пределах Римской империи.-

Время действия:

1-й год правления кесаря Тита, 79 г. н. е.

________________________________________

Карне* — прозвище (в переводе с латинского — «мясо»).
Сим** — сокращенное от Симаргл (Сим и Регл), Семаргл (вариант имени).

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Гладиаторы

Сцена I

в жилой камере казармы

Юба

(обращается к соседу по камере)

Ты слышал, умер грек Пелопид?

Децебал

Да, знаю... Добрый малый был.
Когда-нибудь нас всех Харон потопит
За то, что мы как псы...

Юба

(покачивая головой)

                                             Нет больше сил...

Децебал

Крепись, здесь многих смерть не минет,
Ведь мы рабы и гибнуть нам черед.
Тут первое, что понял из латыни,
Так это „сервус“ — раб, слуга господ.

Давид

Да, мы рабы. Но мы пока что люди
И мы должны остаться здесь людьми.

Карне

(вторгается в разговор)

А покажи тебе у девок груди
И ты как пес у норова змеи.

(слышен смех)

Давид

(молится про себя)

Карне

Скажи, кому ты молишься в пустое место?

Давид

Христу.

Карне

                  Собачий корм, какой же это Бог
И из какого Бог твой этот теста,
Когда его не видно? Это ж как плевок,
Летящий в пустоту...

Давид

                                     Побойся Бога!
Христос... Он больше нас терпел с тобой.
Он умер и воскрес.

Карне

                                     Туда Ему дорога.

Давид

Но Он вернется и вернет тебе покой.

 
Сцена II

в другой стороне жилой камеры

Келлад

Вчера меня утешила пуэлла...
А грудь у ней, что этот вот кувшин.

( показывает руками)

Гатта

(смеется)

Ну да! Она была как стела,
А ты — как бог восставший из руин!

Келлад

(показывая зубы)

О, боги Нубии! Когда бы на арене
Я был с тобой, вонзил бы в твой язык
Мой острый меч, чтоб пал ты на колени
И испустил последний жизни крик.
Ты вздумал оскорбить меня, Келлада,
И думаешь, что в этом есть успех?..
В тебе, мой друг, скопилось столько яда,
Что хватит отравить его на всех.
Смотри!..

(смотрит на него с угрозой)

Гатта

( с презрительной усмешкой)

                   Здесь нет друзей, не надо
Угроз твоих мне сыпать из рожна...

Келлад

(сквозь зубы)

Смотри!.. Смотри! Мой меч — моя отрада.
Моя рука — мне верная жена.

 
Сцена III

в камеру приводят новичка

Децебал

(обращается к новобранцу)

Кем будешь?

Сим

                                 Буду я венедом.
На имя — Сим. Я был захвачен в плен.

Карне

И был накормлен сладким тут обедом...

(слышен смех)

Давид

Располагайся же у наших добрых стен.

Сим

Благодарю.

(располагается рядом с Давидом и Децебалом)

Децебал

(после некоторого раздумия)

                                 Каким тебя здесь ветром?

Сим

(вздыхает)

Ну что же, поделиться горем рад...
Имел жену и жил я в доме светлом,
Я сыном был вождя и был еще богат.
Себя мы называли от роду словины
И там, где виден Северный Восток,
Живут и ныне наши исполины,
И много нас — воителей дорог.
А здесь уже живем почти два века...
За это время потеснили силой Рим
И ум подбили разумом у грека,
И были мы грозой еще другим.
Но с Римом заключили мир... Шло время
И Рим затем окреп на горе нам,
И двинул полчища на наше племя,
И нас уже дотла разбили там.
Людей продàли в рабство, а Ядвига —
Моя жена, покончила с собой.
Претила ей такая жизни книга —
Не захотела стать ничьей рабой.

Давид

Так значит ты их вождь?

Сим

                                              Да, был им.
И вот теперь я стал уже рабом...

Карне

И будешь мыться ты собачьим мылом,
Чтоб быть убитым загнанным котом.

Сцена IV

после боя гладиаторов

Децебал

О горе нам! Оставили нас боги.
Не слышат там беспомощный наш зов.
И каждый здесь протянет свои ноги
По милости безжалостных богов!
Доколе будет этой жалкой крови
И радости других, что есть она,
Они же будут только морщить брови,
Лишая нас спокойствия и сна.

Гатта

(в крайнем удивлении)

Несчастный, что с тобой случилось?

Децебал

Еврейский сын погиб — Давид.
Сегодня дрался он на чью-то милость
С Келладом...

Карне

(с нескрываемым сожалением)

                                        Бог его хранит...

Децебал

Он был как барс и был непобедимый,
И превзошел в бою он сам себя.
Был долгим бой, а он, неутомимый,
Сверкал мечом, противника губя.
И вот, когда его прижал он к борту,
Когда все думали — Келладу погибать,
Давид пронзил себе сердечную аорту
И рухнул, поминая чью-то мать...

Гатта

Подобного еще не видели в Помпеях!
Он бросил вызов рабству и толпе!

Карне

(добавляет от себя)

Лишив их зрелища...

Сим

(осмеливается на роль лидера среди гладиаторов)

                                                Забудем о плебеях
И будем помнить о Давидовой судьбе.
Помолимся ж сегодня его Богу,
Ведь заслужил на это иудей,
Ведь нас направил он на верную дорогу
Любить покорно Бога и людей.

Сцена V

после учений

Ланиста

(обрашается к Симу)

Наслышан про твои горячие успехи —
Ты научился хорошо владеть мечом.
В награду получай девчонку и орехи,
И чтобы знал, хочу я за плечом
Иметь хорошего помощника за это.
Ну все. Ступай.

Сим

                                        Спасибо и на том.
А девочке хорошего привета.
Я не хочу ее... Когда-нибудь потом...
Пока на то имею я терпенье.

Ланиста

Смотри... Ведь может и не быть потом...

Сим

Спасибо вам, „отец“, за наставленье.

Ланиста

Да ты болтлив...

Сим

                                        Подумаю о том.

Ланиста

Ну что ж, подумай, сын вождя Венеды...
Тем более, что скоро и бои.

Сим

(про себя)

О, видели бы прадеды и дèды
Мои старания и боли все мои!

Сцена VI

вечером в жилой камере

Сим

Послушай, Децебал, бои не за горами...
Я думаю, пора уже бежать.
Никто из гладиаторов здесь с нами
В уменье не сравниться побеждать.
Нас выставят вдвоем... Не думай, что я трушу.
Я воевал и мне не страшен бой!

Юба

(вступает в разговор)

Ах, милые, спасайте вашу душу
В постели с девочкой...

Децебал

(кивает головой в знак одобрения)

Ты прав, хороший мой.
Ведь здесь добьешься большего успеха...
За те три года, что в Помпеях был рабом,
Бежало шестеро... и было не до смеха,
Когда увидел их уже потом —
Все были пойманы и прòкляли то время,
Когда пришла им мысль о бегстве...

Юба

                                                        Да,
Два умерло от копий вбитых в темя,
Другие же сошли с ума тогда.

Сцена VII

Бой Децебала и Сима, а также появление героини

Децебал

Ну что, ты трусишь, Сим?

Сим

(меняясь в лице)

                                                   Я... трушу?
Я покажу тебе на что способен вождь!

(ранит Децебала в плечо)

Децебал

Ах, ты змея!.. Спасай же, отрок, душу,
Пока из уст твоих не выпал красный дождь!

(продолжают сражаться)

Сим

Я слышу здесь слова трусливой мести,
Но не слова большого храбреца!

Децебал

А вот такой удар тебе известен?

(ранит Сима в предплечье)

Сим

Я признаю, нанес удар отца...

Децебал

Нет, не могу убить тебя, приятель,
Ведь для меня... ты братом моим был...

Сим

Я тоже...

Децебал

                                    О, добра и зла Создатель!
Умри же тот, кто кровью нас вскормил!

(он подносит копье на Сима, разворачивается и метает его в ланисту, но промахивается и его закалывают стражники; победителем по праву признается Сим)

Барабра

(среди присутствующих на стадионе, в раздумии после боя)

Юпитер, Боже мой, скажи, доколе
Людская будет литься в мире кровь
На поле брани, что не брани поле —
Утеха для смирения рабов!
О, времена, о дьявольские нравы!
За что же посылают их на смерть?
Какой постыдной и злосчастной славы
Нам ищет жизни нашей круговерть?
Сенат осознает и консул это видит,
И обрекает на заклание рабов,
Воображая, что насилье ненавидит
И защищает жизнь больших умов.
В рабах гораздо больше благородства,
Чем тут у каждого свободного из нас.
Ах, сколько в нас сидит и зла, и скотства
Под маской наших совестливых глаз!

 
Сцена VIII

спустя некоторое время в доме Марка Луция — отца Барбары

Марк Луций

Ах, дочь моя, родимое созданье,
Ну как, тебе понравились бои?

Барбара

О да, отец мой!.. Я была в сознанье,
Что вся душа моя в людской крови.

Марк Луций

Ты очень впечатлительна, Барбара,
И зрелище подобное — во вред
Твоей душе...

Барбара

                                                На это Божья кара...

Марк Луций

Однако это мой тебе совет.

Барбара

(ей неожиданно приходит в голову мысль, она привстает с ложа и обнимает отца, желая тем самым заручиться у него поддержкой)

Я буду вам послушна как и прежде...
Но может быть из ваших добрых слов
Простили б прихоть дочери-невежде
И одного купили б из рабов?

Марк Луций

(в растерянности)

Для милой дочери ничто не пожалею...
Но о каком рабе идет здесь речь?

Барбара

Имею я хорошую идею
Купить раба, что будет дом стеречь
И охранять меня от злого взгляда...

Марк Луций

(в раздумии)

Тут гладиатор был бы хоть куда...

Барабара

Как вы догадливы!.. О, я была бы рада,
Когда бы вняли просьбе вы...

Марк Луций

                                                        О, да!
И всё, чего еще не пожелаешь.

Барбара

Но только выбрать я хотела бы сама...

Марк Луций

(шутливо клёпает ее по носу)

А ты хоть что-то в этом понимаешь?
Ну ладно, поздно. Час уже для сна.

Сцена IX

Марк Луций и его дочь посещают школу гладиаторов

Ланиста

У нас одна из лучших школ в округе
И гладиаторы из разных тут краев.
Мы многих отличившихся в заслуге
Освободили по числу боев.
Здесь много также знающих искусство
И первенцев, имеющих успех,
Способных на возвышенные чувства...
И вызвать настоящий плач и смех.

Марк Луций

О вашей славе мы наслышаны премного
И в знак того хотим купить раба,
Чтоб охранял он нас по воле Бога
И вместе с ним хранила нас судьба.
Мы будем вам обязаны за это...
Пусть не покажется, что это только лесть...

Ланиста

Не стòит благодарностей и где-то
Покупку вашу посчитаем мы за честь.
Пройдемте же...

(он проводит их во двор казармы, где были выставлены уже на показ гладиаторы)

Марк Луций

(про себя)

О, выбор здесь богатый...

Барбара

(тоже про себя)

Ах, если бы узнала я его!..

Ланиста

(ознакомляет с „товаром“)

Вот Юба — буйвол бородатый.
У нас крупнее нету никого.
А этот — Гатта, посмотрите зубы —

(заставляет раскрыть гладиатора рот и показать зубы)

Выносливей галатского коня!..

Марк Луций

Он ничего...

(хлопает гладиатора по щеке)

Барбара

                                        Нет, этот очень грубый...
И не устроит он совсем меня...

Ланиста

Вот Замба — негр, самый здесь высокий
И в схватке он увертлив, как змея.
А этот... Карне, этот недалекий,
Паяц, но за него ручаюсь тоже я.

Марк Луций

А этот?

Ланиста

                                      Коренаст, приземист...
За то в ударе он сбивает с ног.

Марк Луций

(указывает на Сима)

А рядом?

(ищет одобрение в глазах дочери)

Ланиста

                                       Сим? В ладах со всеми...
Но за него даю любой зарок.

Барбара

(узнает в нем того прекрасного юношу)

Мы покупаем вещь, отец, надолго
И потому я выберу его.
С него потом побольше выйдет толка...
К тому же... нет моложе никого.

Марк Луций

Ну что ж, Барбара... Вещь я покупаю!
Теперь договоримся о цене...

Ланиста

Ах, всё потом... Сейчас я приглашаю
Вас всех за стол...

Марк Луций

(кивает головой в знак одобрения)

                                                  Приятно будет мне.

(они проходят и усаживаются)

Барбара

(в раздумье за столом)

Он так красив и ликом благороден
И так собою телом он хорош,
Что кажется, что был всегда свободен,
Ведь на раба совсем он не похож.
С каким тогда глядел на нас призреньем
И как он был подтянут, смел и горд.
Такого не подкупишь угощеньем,
Не устрашишь и силою когорт.
И сердцу ты такого не прикажешь —
За вздох один хозяина люби,
И никакими путами не свяжешь
Ни у какой навязчивой змеи.

 
Сцена X

новый раб у новых хозяев

Марк Луций

Ты будешь выполнять нетрудную работу
И дочь мою везде сопровождать,
Нести под ней и службу, и заботу,
И всё, что ни попросит, выполнять.
Я знаю о твоем происхожденье
И потому не будешь знать обид,
И если оправдаешь наставленье,
Ты будешь всем доволен здесь и сыт.
Ты будешь относительно свободен
И да хранит тебя твоя судьба...
Но помни, за провинность по природе
Получишь наказание раба.

Сим

Благодарю... высокое доверье
Я постараюсь в целом оправдать...

Марк Луций

Вот только на хвосте большие перья
Не стòит на показ нам выставлять.
Ступай и помни, что смиреньем
Ты сможешь благодарность заслужить,
Своих господ одаривай почтеньем
И тайны их умей в себе хранить.

Сцена XI

в покоях Барбары

Барбара

Надеюсь, что отец тебя наставил
Во всем, что будешь в доме выполнять?

Сим

О, госпожа, я рад, что он направил
Меня вам службу честью оказать.

Барабара

Ты сносно объясняешься в латыни...
Откуда же имеешь знанье в том?

Сим

Я сыном был вождя в моей Словине
И с грамотой я с детства был знаком:
Читал Горация, по-гречески Гомера
И сам пытался что-то сочинять.

Барабара

Какая ж у тебя в Словине вера?

Сим

Язычник. Как и вы. Но веру я менять
Не стану...

Барабара

(в удивлении)

                                            А кто сказал, что надо?
Ведь ты не глуп и ум имеешь свой —
И можешь отличить овцу из стада.

Сим

(в некотором замешательстве)

Простите, госпожа.

Барабара

                                            Прощение с тобой.

Сим

(в раздумии)

Прощение со мной! Она сейчас сказала.
Но что она хотела тем сказать?
Она меня прекрасно понимала,
Но только я не мог ее не понять.
Прощение со мной! Она мне тут сказала
И у нее читал я по губам
Чего она от пленника желала,
Ведь так не говорят своим рабам...
Тебя поймут, когда ты раб на рынке,
Но быв рабом — рабом вдвойне быть с ней.
Так лучше б умер я на поединке,
Чем вором быть у женщины своей!

Сцена XII

первое признание

Барбара

Я вижу быть тебе моим рабом не мило...
Мне кажется, не можешь мне простить,
Что я тебя несчастного купила?..

Сим

(про себя)

Нет, от нее ничто не утаить!..
О, горе мне!

(и вслух)

                                          Напротив, благодарен,
Но я не раб, а верный ваш слуга.

(решается на смелость)

На то я вам самой судьбой подарен
И здесь сойдутся наши берега...

Барабара

(в раздумии)

Нет, от него не скроешь даже взгляда!
Но как он мил!

(и вслух)

                                          Ну что же, милый друг,
И только так тебя назвать я рада, —
Слуга же создан только для услуг.

Сим

(падает пред ней на колени)

О, госпожа, я тронут добротою...

(целует ей руки)

Как смею вас за то благодарить?

Барбара

(отвечает ему холодно)

Ну все. Довольно.

Сим

                                          Радость я не скрою,
Что вас могу любовью одарить.

(входит отец)

Марк Луций

Барбара, дочь моя...

Барабара

                                         Что, папа?

Марк Луций

Ну как тебе, душа, подарок мой?

Барбара

Он чуден как вопросы эскулапа,
Когда услышать может их больной.

Марк Луций

Ты разрешишь на время твой подарок
Мне увести для письменных работ?

(Барбара бледнеет)

Но что с тобой?

Барбара

(хватается за голову)

                                               Ах, день сегодня жарок...
Болят глаза... Сейчас, отец, пройдет.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Голос свободы

Сцена I

пламень любви

Барбара

Ты все молчишь и думаешь о чем-то ...
Слыхала, что в Словине у тебя
Была семья... был дом...

Сим

                                            Ах, что же в том-то?
Не воскресить мне их и не спасти себя.

(обнимает ее и плачет у ней на груди)

А мать моя и старости не знала...
Ей не было еще и сорока.
Жена дитя ждала, она не пожелала,
Чтоб чья-то прикоснулась к ней рука...
О, горе мне!

Барбара

                            Не надо слез... Я буду
Жену и мать твою в несчастье заменять.

(она целует его)

Сим

(с благодарностью)

Я доброту твою, Барбара, не забуду,
Но не могу я этот дар принять.

Барабара

(в раздумии)

Ах, знал бы он, какая это мука
Быть у раба рабой своей любви!
О, как трудна любви моей наука,
Когда она течет уже в крови.
Нет сердцу человека приказанья,
Как и нельзя заставить полюбить.
Ведь даже за такое вот признанье
Я не могу ему и нагрубить.
Ах, если б я была его любимой,
Была бы я милей ему, чем мать.
Пускай на самом деле только мнимой,
Но как дитя свое могла б его понять.
Когда бы я была его любимой,
Я отреклась бы от отца и от людей,
Была б ему женой неутомимой
И матерью затем его детей.

(обращается к Симу)

Скажи мне, Сим, чего в своей судьбине
Ты пожелал бы более всего?

Сим

(после некоторого раздумия)

Скажу. Желаю я тебе, богине,
Увидеть жизни этой волшебство;
Взлететь на крыльях в небо, словно птица,
И воспарить над пологом весны,
И к солнцу золотому устремиться
На колеснице сребряной луны.
Открыть на небе все пути-дороги
И умываться утренней росой,
Чтоб стала ты бессмертной словно боги
И воссияла вечною красой.

Барбара

(с восхищением)

Да ты поэт. И вижу бескорыстен,
Коль ничего не жалуешь себе...
Но истиной среди великих истин
Является смирение в судьбе.
Искать бессмертия — удел неблагодарный,
Поскольку результат закончится ничем.
Коль ты без дара, значит ты бездарный —
Дар не свершит количество поэм.

(делает паузу и продолжает)

Ну что, мой друг, ты ждешь себе оваций?

Сим

(с едва скрываемой обидой в голосе)

Нет, я не жду, Барбара, ничего
Однако знайте: будет жив Гораций...
В трудах его — бессмертие его.

Барабара

(с удивлением)

Гораций, Сим? Как странно... ну и что же?
Он жизнь закончил также как и все.
Святым он не был... и пророком тоже...

Сим

(прерывает ее)

Но вот что он речет нам о себе:

(начинает читать Горация)

Я памятник вознес себе навеки
Превыше Нила царских пирамид,
Что не разрушат ни земные реки,
Ни Аквилона грозный вèтров вид,
Ни бег времен, ни даже вереница
Бесчисленных годов, для них — мой верный щит.
И весь я не умру, хотя б одна страница,
Но тленья Либитины убежит.
И славен буду я в моем потомстве,
Доколь с весталками не канет понтифик
Из Капитолия во вражьем вероломстве
В последний молчаливой девы крик.
И всяк плебей меня уже прославит,
И разнесет повсюду Ауфид,
Что с местности, где Давнус злобный правит
И где народ меня благословит,
Я первый в Рим, как Цезарь Клеопатру,
Напевы эолийские увел.
О, Мельпомена, к твоему амфитеатру,
Дельфийским лавром захватил престол.

(делает паузу и вновь продолжает)

Не правда ли, как строки эти слàдки?
Он пел, своим бессмертием грозя
Всем смертным...

Барбара

                                            Ах, судьбы порядки!
И властвовать над ними нам нельзя...
Ты прав...

Сим

                                     Ну ладно. Уже поздно.
Пора уже покинуть мне тебя...

Барабара

Останься, друг... Мне так одной несносно.
Не покидай... не уходи, меня губя...

Сим

Я вас люблю, но не могу остаться
И красть вас у себя...

Барбара

(обнимает его)

                                                  О, милый друг,
Должна тебе и я в любви признаться...
Хочу тепла твоих любимых рук.

(целуются)

Сим

О, если б знала, как я счастлив сердцем,
Что подарила мне тебя судьба...

Барбара

(про себя)

Нашла я ключ к его закрытым дверцам!

(и вслух)

Не ты мой раб, а я — твоя раба!

 
Сцена II

забота отца

Марк Луций

Я вижу, дочь моя, ты очень изменилась...
Барбара, ты случайно не больна?

Барбара

Ах, нет, отец...

Марк Луций

                                       Но, право, что случилось?
Ты плохо спишь и... кажется, бледна.
А может ты нуждаешься в леченье?
Так ты скажи?

Барабара

                                       Ах, право, нет , отец...
Не придавайте вы тому значенья.

(и про себя)

Для пользы наших же отчаянных сердец.

Марк Луций

Но я хочу помочь тебе...

Барбара

                                        Я знаю...
Так... просто голова болит с утра.

Марк Луций

Ах, дочь моя... Я это понимаю...
Похоже замуж выходить тебе пора.

Барабара

(в испуге)

Так скоро?

Марк Луций

                                      Да, моя родная,
Пришло похоже время и тебе...

(после некоторого раздумия)

К тебе уже успел сосватать Гая,
Богатый муж и знает толк в вине.

Барбара

(в слезах бросается в объятья к отцу)

Прошу вас, не губите мою душу.
Ну чтò вам стòит свадьбу отменить?
Я никогда обет свой не нарушу
И буду только вас душой любить...

Марк Луций

Я тронут, дочь моя, твоей любовью,
Но ты не можешь век любить отца.

Барбара

(про себя)

В моих слезах — смола с кипящей кровью
И боль души любимого лица.

( и вслух)

Молю я вас коленопреклоненно,
Чтоб не лишали дочь своей любви.

Марк Луций

Ах, дочь моя... и это тоже бренно,
И годы дèвичьи забудешь ты свои.

Сцена III

влюбленные не сдаются

Барбара

(вся в слезах)

Любимый, горе нам с тобою!
Меня к несчастью замуж выдают.

Сим

Я знал, я чувствовал, не скрою,
Что нам назначен свыше страшный суд.

Барбара

Но что же делать?

Сим

                                       Согласись на это...

Барбара

Но как? Ведь мне не скрыть позор!

Сим

(пытаясь успокоить возлюбленную)

Я знал, что нам не видеть света
За то, что я у чести подлый вор...
Так слушай, согласись на это
С условием, что вольность мне дадут —
С бумагой, чтоб уехать без запрета
Туда, где нас с тобою... не найдут.

Барбара

(спрашивает с надеждой)

Ты хочешь, чтобы вместе мы сбежали?

Сим

(пытаясь разъяснить)

Вот-вот. Добиться же того
До свадьбы надо... чтобы не мешали
Побег устроить, ну и никого
Не впутать в это дело...

Барбара

(счастливая)

                                                Мой спаситель,
Тебе готова жизнь мою отдать,
Готова я предать свою обитель,
Предать отца и умершую мать.
За взгляд один, одно прикосновенье
И за один горячий поцелуй
Готова я на самоотреченье
И быть течением твоих счастливых струй.
Согласна плыть по этому теченью,
Пока любовь мою оно несет.
Я отдана навек его стремленью,
В его волнàх — янтарно чистый мед.
Готова пить его до упоенья
Твоих пленительно чаруюших безумств,
Готова вынести любые я лишенья
Во имя этих наших светлых чувств.
Я буду рыбой в нем до самого забвенья
И до конца закончу этот путь.
И если мне не вынести теченья,
То в нем готова с горем утонуть.
И на любую жертву я готова,
Чтоб сохранить мою былую честь.
Готова я любить тебя без слова,
Твоя навек и вся, какая есть.

(целуются)

Сцена IV

после боя гладиаторов

Децебал

О горе нам! Оставили нас боги.
Не слышат там беспомощный наш зов.
И каждый здесь протянет свои ноги
По милости безжалостных богов!
Доколе будет этой жалкой крови
И радости других, что есть она,
Они же будут только морщить брови,
Лишая нас спокойствия и сна.

Гатта

(в крайнем удивлении)

Несчастный, что с тобой случилось?

Децебал

Еврейский сын погиб — Давид.
Сегодня дрался он на чью-то милость
С Келладом...

Карне

(с нескрываемым сожалением)

                                        Бог его хранит...

Децебал

Он был как барс и был непобедимый,
И превзошел в бою он сам себя.
Был долгим бой, а он, неутомимый,
Сверкал мечом, противника губя.
И вот, когда его прижал он к борту,
Когда все думали — Келладу погибать,
Давид пронзил себе сердечную аорту
И рухнул, поминая чью-то мать...

Гатта

Подобного еще не видели в Помпеях!
Он бросил вызов рабству и толпе!

Карне

(добавляет от себя)

Лишив их зрелища...

Сим

(осмеливается на роль лидера среди гладиаторов)

                                                Забудем о плебеях
И будем помнить о Давидовой судьбе.
Помолимся ж сегодня его Богу,
Ведь заслужил на это иудей,
Ведь нас направил он на верную дорогу
Любить покорно Бога и людей.

 
Сцена V

после учений

Ланиста

(обрашается к Симу)

Наслышан про твои горячие успехи —
Ты научился хорошо владеть мечом.
В награду получай девчонку и орехи,
И чтобы знал, хочу я за плечом
Иметь хорошего помощника за это.
Ну все. Ступай.

Сим

                                        Спасибо и на том.
А девочке хорошего привета.
Я не хочу ее... Когда-нибудь потом...
Пока на то имею я терпенье.

Ланиста

Смотри... Ведь может и не быть потом...

Сим

Спасибо вам, „отец“, за наставленье.

Ланиста

Да ты болтлив...

Сим

                                        Подумаю о том.

Ланиста

Ну что ж, подумай, сын вождя Венеды...
Тем более, что скоро и бои.

Сим

(про себя)

О, видели бы прадеды и де′ды
Мои старания и боли все мои!

Сцена VI

желанная свобода

Барбара

(одержимая счастьем)

Мой милый, ныне ты свободен!
Ты больше не зависишь от меня.
Ты снова, как и прежде, благороден,
Потомок неуемного огня.
Вот список, я тебе его вручаю.
Здесь речь идет о вольности твоей...
Я от тебя пощады не желаю
И если хочешь, позабудь меня скорей.
Но если уговор еще наш в силе,
То я готова ноги лобызать —
Не как песок сырой в прибрежном иле,
Но как ребенка любящая мать.

(падает перед ним на колени и подает вольный список)

Сим

(прижав ее голову к груди)

Барбара, встань, прошу тебя, не надо...
Ведь слов моих обратно не возьму.
Ты для меня свобода и отрада,
И не отдам тебя я никому.
Иди ко мне...

Барбара

(обнимает его)

                                      Раба твоя навеки...

Сим

(пытаясь удержать возлюбленную от порыва)

Ах, нет...

Барбара

(целует ему шею)

                                      Раба, мой господин...
Ты на груди у чувственной калеки
И для нее — целитель ты один.
Но главное, мой милый, ты свободен.
Так сделай же свободной и меня.
И будь, как прежде, смел и благороден,
И не слезай уж с этого коня.

Сим

(в раздумии)

Свобода, долгожданная свобода!
И я держу в везении судьбы
Мечту многоязычного народа,
Который называется — рабы!
Она — в руках моих, к ней можно прикоснуться
И гладить, и лелеять, как дитя.
Как девушке ей можно улыбнуться,
Как матери — смеяться ей, шутя.
Свобода, ты как небо окрыляешь
И охмеляешь разум как вино.
Ты с нами, как с животными играешь,
Которым все равно, где дверь, а где окно.
Ты ничего не стòишь, даже тошно,
Когда ты постоянно как игра;
И дорога, когда тебя возможно
Перечеркнуть лишь росчерком пера.
Но не всегда свобода есть свобода —
У рабства много царственных клещей.
И также будет в жизни год от года:
Ты раб людей, они — рабы вещей!

Сцена VII

как вольноотпущенник

Марк Луций

Ну что ж, мой друг, ты был у нас немного...
И жалко расставаться мне с тобой,
Ведь стоил ты оленьего мне рога,
Каким зовут воителей на бой.

Сим

(в гордом молчании)

Ах, ничего. Взамен его дам десять,
Как свадебный подарок жениха...

Марк Луций

(рассуждает)

Благодарю... Итак... И если взвесить...
То получается...

Сим

(про себя)

                                           Как раз на лбу рога.

Марк Луций

По паре из рогов... Неплохо.
Так... или же...

Гай

(пытаясь показать свою эрудированность)

                                           Сестерциев сто пять.
Последних пять мне стоил мальчик-кроха.

Марк Луций

(как бы неожиданно вспомнив)

Ах, что же это!.. О делах опять...
Совсем забыли мы о нашем друге...
Куда ж пойдешь, приятель?

Сим

(недолго думая)

                                                         Далеко...
(входит Барбара)

Марк Луций

(разводя руками с улыбкой)

О дочь! Забыла ты о будущем супруге!
Ему здесь с нашим другом нелегко —
Как сыч, не выжмешь из него ни слова.
Попробуй ты...

Барбара

(как бы без удивления)

                                           Так он всегда такой...

(преданно смотрит на Сима)

Гай

(в раздумии)

Ого! А я еще такого
За ней не наблюдал... Постой-постой...
Конечно, думать так по меньшей мере глупо.
Она чиста, как жертвенный родник...
Но этот взгляд?.. Ой-ёй, такого супа
Еще не ели мы... и даже понтифик,
Я думаю... Но нет, и быть не может...
Похоже это действует вино,
Что всё на всё становится похоже
И всё походит только на одно,
Что думать тоже в общем-то и глупо...
Она прекрасна и невинна как дитя,
Как дочь слепого и божественного Лупа,
И также смотрит слепо и шутя...
И также вот посмотрит на супруга...
Ах, чтоб меня!.. Я снова сильно пьян...

(и вслух)

Желал бы видеть вашего я друга
На свадьбе у себя...

(и про себя)

                                             А это план!

Сим

(прищуривая глаза)

Почту за честь такое приглашенье
И думаю, найду я пару слов
Для новобрачной...

Барбара

(добавляет)

                                        И для утешенья
Честнòй компании...

(и про себя)

Невиданных ослов!

 

Сцена VIII

и снова в казарме

Ланиста

Я рад тебя у нас увидеть снова...
Ты быстро вылез из своих силков.
Живешь теперь, как вижу, за здорово
По милости всевидящих богов.
Я знал, что здесь ты многого добьешься...
Но что тебя к нам все же привело?

Сим

Ну не особенно здесь, правда, разживешься,
Когда вокруг тебя обман и зло...
Не в этом дело... Я хотел бы снова
В казарме попытать свою судьбу.

Ланиста

Но для чего? Ведь на свободу слова
Наложат навсегда уже табу.
Лишившись права гражданина Рима,
Ты будешь вынужден нам клятву принести,
Что на правах раба венеда Сима
Позволено бить розгами, блюсти,
А также жечь огнем в непослушанье
И даже при провинности убить!

Сим

Я воин и любое наказанье
Я должен на себе переносить.
Но главное, хочу познать искусство
До совершенства в овладении мечом.

Ланиста

Но ты пойми, ведь это же безумство —
Решиться добровольно стать рабом!

Сим

Я воин и мечом добьюсь свободы
По общему числу моих боев!

Ланиста

И нет тебе у нас другой заботы,
Как быть посмешищем для всех других рабов?
Не думай, уговаривать не стану...
Но от меня ты милости не жди
К такому неразумному барану,
Как ты!..

Сим

(улыбается и бьет себя кулаком в грудь)

Бои — в моей груди!

 
Сцена IX

Встреча с друзьями

Карне

(передразнивая)

Эй, Сим, что делал там на воле?
А много ли пуэлл там победил?

(слышен смех)

Сим

Ну попадись ты мне когда-нибудь на поле...
Не пожалею для такого змея сил.

(вопли смеха)

Ну что у вас здесь нового, ребятки?

Юба

Вчера погибли Гатта и Келлад...
В одном бою, в одной смертельной схватке,
Которую устроил этот гад...

(он сплевывает на пол)

Сим

(как бы спрашивая и утверждая одновременно)

Ланиста?

Юба

                                          Да, пустил их на арену
И Гатту победил потом Келлад.
На эту плюнул подлую гиену
И сам себя зарезал черный брат.
Погибли оба... Устроитель игр
Рвал волосы потом на голове.
Ведь был Келлад в бою как черный тигр...

Карне

Он вызов сделал яростной толпе,
Которая злорадно ликовала...

(все молчат)

Сим

(в раздумии)

О, бог Сварог, услышь мои мольбы!
Моя душа давно уже устала
Быть вопрошателем у горестной судьбы...
Внемли Перун, великий Громовержец,
Да проклят будет Тит и сам Нерон —
Безжалостный и наглый самодержец,
Который разрешил такой закон,
Чтоб были все неравные на свете
И выше всех стоял над этим Рим.
Ведь должен император быть в ответе
За зло и горе сделанное им!
А ты, Стрибог, что мечешь с неба стрелы,
Испепели неправедных людей.
Пускай смеются радостно пуэллы
Для мира вольного своих земных детей.

Юба

А мне за то сегодня рудиарий
Железным батом дал по морде просто так...
И все это по воле государей!

(он сжимает кулаки в негодовании)

Сим

Спартак был не таким...

Юба

(поднимает голову в удивлении)

???

Сим

                                                   Ну да, Спартак.
Из школы он Лентула Батиàта,
Что в Капуе, сражался без забрал, —
Был рудиарием за брата и за свата,
Но никогда рабов не обижал.
И став свободным, он хотел навеки
Завоевать свободу и для всех...

Карне

(прищуривая глаза и морща брови и лоб)

Так лучше быть слепой кишкой калеки,
Чем на кресте прибитым быть на грех.

Сцена X

Заговор

Сим

Послушай, Карне, я сюда вернулся,
Чтоб вас любой ценой освободить...

Карне

Приятель, лучше б ты заткнулся
И без того до смерти тошно жить.

Сим

Пойми, мой друг, через твою пуэллу
Могли бы мы достать себе мечи...

Карне

Вот это разговор уже по делу...
Выкладывай.

Юба

                                         Что делать научи.

Сим

Пускай твоя подруга переправит
Оружие с дровами для печей
И через кухню нам его доставит
В казарму...

Карне

                                          Будет пять мечей...
Затем?

Сим

Пусть стражу завлекает
И напоит охранников вином,
Потом тихонько песни напевает
И подает нам знаки под окном.

Юба

А дальше что?

Сим

                                             Всё остальное
Беру я на себя...

Карне

                                      Ну что ж.
Когда б сбылòсь такое,
То я бы сам себя подвел под нож...

Сим

Так по рукам?

Карне

                                     До смерти мы с тобою!

Сим

Так поклянемся ныне Спартаком,
Что если заговор священный наш раскроют,
То мы тогда не скажем ни о ком.
Клянусь!

Карне

                             Клянусь!

Уба

                                                             Клянусь!

Сим

Пока нас только трое,
Но будет больше... Вместе — победим!

Юба

И будут помнить все об этом бое,
Который пòднял вождь Венеды Сим!

Сцена XI

Факел свободы

(вдруг затряслась земля, раздались крики стражников; римляне, охранявшие галерею, которых опоила подруга Карне, отрезвели от страшного подземного толчка).

Первый стражник

Клянусь Гераклом! Также задрожала
У нас земля, когда мальчишкой был.
И прямо на глазах стена упала
И развалилось пять богатых вилл.

Второй стражник

(вздрогнув в ужасе)

А под Неаполем в дыру овец отара
Вот также провалилась с пастухом.
Кого-то ждет богов подземных кара...

Первый стражник

Ты лучше не молол бы языком…
У них есть уши...

(кто-то забарабанил кулаком в дверь)

Сим

                                            Ах, богами я оставлен!..

Первый стражник

Чего тебе?

Сим

                                         Тут треснул потолок
И обвалилась крыша... Я задавлен.
Спасите! Я от боли изнемог!

Первый стражник

                                                 Сейчас-сейчас...

(открывает дверь и на него обрушивается удар меча, стражник падает замертво)

Сим

Друзья, за мной, к свободе!
Она теперь уже у наших ног!

(убивает другого стражника. Отпирает все двери и рабы выбегают из камер)

Карне

Зовут нас к бою в звездном небосводе.
Друзья, теперь трубите в рог —
Вперед!

(толпа гладиаторов набрасывается на остальных стражников и выхватывает у убитых мечи; из виллы напротив казармы с дорожной сумкой выбегает перепуганный ланиста)

Юба

                                        Держи его! Скотина!... Убегает...
Теперь ты мне расплатишься за все!

(догоняет и хватает его за тогу)

Ну что? Пока собака лает,
Не трогают собачий корм ее?

Ланиста

(в страхе опорожняет сумку)

Берите всё, но только отпустите...
Здесь много золота...

Юба

                                                      Не надо мне его.
Умри, собака!

(наносит ему удар мечом в самое сердце)

Карне

(указывает рукой в сторону гор)

                                                 Ей, друзья, смотрите!
Там, на Везувии, огонь большой!..

Толпа

Ого!

Сим

Он нас зовет освободить народы!
Смотрите, гладиаторы, ведь там
Спартак зажег нам факел свой свободы!
Вперед, друзья, к Стабиевым вратам!

(вооруженная до зубов толпа гладиаторов походным маршем направляется к богато украшенной вилле Марка Луция)

Сцена XII

последний день Помпеи

(толпа гладиаторов врывается в дом Марка Луция)

Гай

(хватает Барбару и подносит ей к горлу нож)

Эй, псы, скорее прочь с дороги!
Иначе не видать ее в живых!

Сим

Не трогать! Пусть уносит ноги...

(и про себя)

А не мешало б дать ему под дых...

(подносит меч к Марку Луцию и подмигивает Карне)

Марк Луций

(перепуганный)

Барбара!

Барбара

(вскрикивает)

                             А!
Гай

(оборачивается)

Карне

(улучив момент вонзает в него свой меч)

                                                    Покончено с собакой...

Гай

(в предсмертных муках)

Я знал...

(хватается за свою грудь и падает замертво)

Сим

                        Ее отца связать!

Карне

(замахивается на него кулаком)

Чтоб не был нам опасною клоакой...

Марк Луций

(про себя)

Вот так теперь рабов освобождать...

(и вслух)

Барбара, дочь моя, и ты позволишь,
Чтоб обижали твоего отца?
Грехи мои ты этим не замолишь...
Юпитер видит всё...

(возносит указательный палец к небу)

Сим

                                      И даже подлеца!..

Барбара

Сим, отпусти его... будь выше жажды мести.
Ведь как никак он мой родной отец.

Сим

(с гордостью)

Ну что ж, дарю ему свободу, но... без чести,
Ведь не имеет чести никакой подлец.

(Марк Луций убегает под ликующий хохот толпы)

Барбара, ныне ты свободна!
И можешь стать женой последнего раба.

Барбара

Лишь если так тебе, любимый мой, угодно,
В твоих руках теперь моя судьба.

(целуются)

(и в это последнее мгновение, когда влюбленным казалось,что они счастливы, рухнула стена и в дом ворвалась кипящая лава, вызволенная из жерлова разбушевавшегося Везувия).

КОНЕЦ

ПРИЛОЖЕНИЕ:

В данной трагедии использован мой авторский перевод стихотворения
древнеримского поэта Горация (Квинт Гораций Флакк, 65—8 гг. до н. э.)

К Мельпомене - Я памятник вознес... Гораций

http://www.stihi.ru/2010/06/08/345

перевод с латыни Валентина Валевского

К Мельпомене (III, 30)

Я памятник вознес себе навеки
Превыше Нила царских пирамид,
Что не разрушат ни земные реки,
Ни Аквилона[1] грозный ве́тров вид,
Ни бег времен, ни даже вереница
Бесчисленных годов, для них – мой верный щит.
И весь я не умру, хотя б одна страница,
Но тленья Либитины[2] избежит.
И славен буду я в моем потомстве,
Доколь с весталками[3] не канет понтифик[4]
Из Капитолия во вражьем вероломстве
В последний молчаливой девы[5] крик.
И всяк плебей меня уже прославит
И разнесет повсюду Ауфид[6],
Что с местности, где Давнус[7] злобный правит
И где народ меня благословит,
Я первый в Рим, как Цезарь Клеопатру[8],
Напевы эолийские[9] увел.
О, Мельпомена, к твоему амфитеатру
Дельфийским[10] лавром захватил престол.

латинский оригинал:

Quintus Horatius Flaccus

HORATII CARMINUM III, 30

Ad Melpomenen (III, 30)

Exegi monumentum aere perennius
Regalique situ pyramidum altius,
Quod non imber edax, non aquilo impotens
Possit diruere aut innumerabilis
Annorum series et fuga temporum.
Non omnis moriar multaque pars mei
Vitabit Libitinam: usque ego postera
Crescam laude recens, dum Capitolium
Scandet cum tacita virgine pontifex:
Dicar, qua violens obstrepit Aufidus
Et qua pauper aquae Daunus agrestium
Regnavit populorum, ex humili potens
Princeps Aeolium carmen ad Italos
Deduxisse modos. Sume superbiam
Quaesitam meritis et mihi Delphica
Lauro cinge volens, Melpomene, comam.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Примечание: Державин и Пушкин написали свои "Памятники" по
мотивам этого произведения Горация. Под Римом имеется в виду
Италия вся, т. к. в древности Рим олицетворял собой всю Италию.

[1]    Аквилон — божество северного и северно-восточного ветра
в древнеримской мифологии.

[2]    Либитина — в древнеримской культуре и мифологии богиня
мертвых и погребения, в честь коей строилось множество храмов.

[3]    весталка — жрица богини Весты в Древнем Риме, хранившая
обет целомудрия и молчания, в связи с чем весталок также нередко
называли «молчаливыми девами» (о сем см. в примечаниях ниже).

[4]    понтифик (в моем переводе смещение ударения на последний
слог для придания классичности стиля) — в Древнем Риме член
высшей коллегии жрецов, включая также Верховного понтифика.
В сем тексте, по-видимому, речь идет именно о Верховном жреце.

[5]    молчаливая дева — речь идет о весталке, жрице богини Весты
в Древнем Риме. Весталки пользовались большим почетом в Риме,
на протяжении жизни они должны были хранить обет целомудрия,
а нередко и обет молчания. Нарушение же обета каралось смертью.
Избранные весталки попадали под покровительство понтификата.

[6]    Ауфид (Авфид) — главная река Апулии (ныне Офанто), истоки
коей находятся в Апеннинах, подле древней Венузии. Река впадает
в Адриатическое море.

[7]    Давнус (Давн) — отриц. персонаж древнегреческой мифологии,
царь давниев и царь Апулии на юго-востоке Италии; являлся сыном
Ликаона, царя Аркадии, которого, согласно мифу, превратили в волка
за принесение человеческой жертвы Зевсу. Обладал также свирепым
нравом. По легенде, ввиду последовавшей за этим по вине отца их
кары от Зевса, он, вместе с братьями его, бежал из Аркадии в земли
Южной Италии, завоевал их и поделил между братьями на три части.
Местность, где некогда правил Давнус, Гораций упоминает в тексте
далеко неслучайно, т. к. известно, что сам Гораций родился в Венузии,
что располагалась на границе Лукании и Апулии.

[8]    Образ Цезаря с Клеопатрой добавлен для усиления текста, что
никак не портит перевод, а делает его художественно только ярче,
учитывая, что сам образ Цезаря и Клеопатры упоминается в другом
произведении Горация, а именно в произведении «Кармина, I, 37»,
что представлен в моем переводе: http://www.stihi.ru/2010/06/07/5306

[9]    напевы эолийские — речь идет о возвышенной древнегреческой
поэзии, истоки коей видать в Эолии (Эолиде), исторической области
на эгейском побережье Малой Азии. Упоминая последние, Гораций
хотел выразить, что он первым перенес мотивы эолийской поэзии в
древнеримское творчество.

[10]   дельфийский — имеющий отношение к Дельфе (свойственный
ей), селению, где находился главный храм Аполлона, могучего бога
древнеримской и древнегреческой мифологии, покровителя поэзии.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

в качестве иллюстрации к материалу произведения
представлена картина художника Бруно Вепхвадзе
http://s018.radikal.ru/i513/1611/1f/6db77637b9fb.jpg

© Copyright: Валентин Валевский, 2010, Стихи.ру
Свидетельство о публикации №110061206493 ­