Жития Грешка и Гармонии (Книга Третья)

Слюной тоски исходит сердце,
Мне на корме не до утех.
Грохочут котелки и дверцы,
Слюной тоски исходит сердце
Под градом шуток, полных перца,
Под гогот и всеобщий смех.
... Интифаллический, солдатский,
Их смех мне сердце запятнал.
Артюр Рембо








I

Мой досуг
Беден,
Долг
Огромен,
А детство –
Выжжено дотла,
Мой разум
Мыслями изъеден,
И на нуле мои дела…
Но я же, чёрт возьми,
Не скромен
И потому,
Как джентельмент,
Дождавшись истого лиризма,
Стою у чувств былых на стрёме
Ссужаю
(В сказочном объёме)
Свои раздумья
Под процент
Холеного идиотизма.

Что?
Ху-ли-ган я?
(Ах, Дадон!)
Нет, не виновен, не влюблен.
Испуган? Что вы! О-скорб-лён.

Отныне
Буду я вот так,
Простите,
Сам-о-вы-раж-аться,
Дабы
Какой-нибудь дурак
Мог –
Рад стараться! –
Докопаться –
Раз-улыбаться,
Рас-плываться,
Затем протяжно
Осклабляться,
Умиляться,
Совсем невинно
Изощряться,
Изгаляться,
Наслаждаться,
Измываться...
И многое еще на "ться",
Меня, конечно, неспрося.

А мне на кой подобный спрос? –
Вот в чем гамлетовский вопрос!

Не в ширмах дело
И не в жанрах,
Не в новизне
И крутизне,
Виновны тут немного тело,
Ансельмовская саламандра…
Но главная беда –
В цене:

Насколько ценно –
Знают
Я,
Друзья
И вся моя
Семья.
И то –
Бывают
Расхожденья,
Бывают
Споры -
Яд у рта -
Про то,
Как я
Под настроенье
Украл у старой Терпсихоры
Ритмичный танец живота.

Да, разумеется,
Намек.
Н-е-е-т,
Не на Запад.
На Восток.
Но я Вас*, кажется,
Отвлек.
--------------------------
*Под «Вас» имею я ввиду
Друзей и хау-дую-ду**.
** Под «дую-ду» ввиду имею:
Кто отдал Богу дух и шею.

Ценна ли
Голова моя?
А сколько стоят
Руки,
Ноги?
Видали ль
Глазки
Короля,
Когда он встретит
На дороге,
Допустим, Вас,
Допустим, с дамой
Красот неслыханных слышней,
Или когда Вы
Без пр-икра-с
Несете смело и упрямо
Огонь души,
Как Прометей,
Мечту очей
И гнев очей
Тоски безжалостной своей?



Видали ль Вы
Как усмехнётся
Его блестящая губа?

Министры-ль-вы
Иль кто там трётся,
Урча,
О царственность столпа,
Поймут губы той
Трепетанье
И глазок
Частое миганье.


И после встречи той
Случайной
Вам будет больно
И печально
Расстаться с дамой
И с мечтой,
С тоской,
С дорогой,
С головой...

А как узнать
Без головы
На что и как
Способны вы?

Не лучше будет,
Коли ног
Лишат
Или бумаги:
Так и при дьявольской
Отваге
Цену б себе
Познать не смог
Ни Цезарь Юлий,
Ни Сократ...


Вот думаю,
Не потому ли
Мы так мудреем
Во сто крат,
Когда послушаем
Свист пули,
Когда мы
В глазках королей
Увидим Блеск
Судьбы своей –

Одной, единственной, родной,
Любимой,
Жалкой,
Боже мой!

До дам ли тут,
Невиданных видней красот,
И до всего иного?!
С дороги, шут,
Твой пройден путь,
И вот,
Пойдешь ты снова,
Не признавая перемену,
Но твёрдо зная долг и цену
Себе,
Рождению,
Местам,
Послав
Добро
Ко всем
Чертям.


Так вот,
Отныне
Обо мне
Не взвоют тошно
Псы и бабы,
И скот,
Чья истина вполне
Устроить варвара
Могла бы,
И кто моей судьбы
Чернила
Читал надменно и лениво,
И кто б прочел,
Не будь «кабы»,
Да пара винного
Клубы
Не жгли бы
Мозги горячо...

Эх, сплюну я
Через плечо!
Один разок.
Второй.
И третий!
Эх-ма,
Хватило бы слюны!
И пусть глазок
Всё так же метит
В мой мир
За-тылочной
Страны.


Отныне
Притча –
Скок-поскок
Металлом тычет
Вам в висок,
Отныне:
Жил да был
Дурак...
А кто отнимет
Мой колпак?
Поймать не сможешь,
Будь олд Мэн,
А бить по роже
(Ах, Кармен!)
В таких покоях,
Не грубя,
Ну что вам стоит,
Шатия?

Так почему же,
Отчего же
Я критикую
Жизнь такую?

Поплоше
Лучше бы,
Негоже,
Чтоб кровь
Металася под кожей –
Такой лощёной,
Бережёной,
Ядрёной
Ласками калёной,
Холёной,
Миленькой Матрёной.

Какая жизнь?
Такая мысль
Меня тревожит
Дни и годы.
Выходит,
Я из той породы,
С которой рядом
Не садись, –
Отсюда все мои невзгоды?

Признать могу
Сию печаль:
Ну, право, жаль,
Что на бегу,
В траве,
На вольном-на лугу,
Перед старением
В долгу,
Подстрелен быть я
Не могу!

Такая
Притча вот.

Едва ль
Поймет мой враг
Её слезу.
Чудак...
А жаль...

В душе убийства
Не несу -
Я, небом явленный(ая)
На "арь"*.

Я критикую
Жизнь такую
Не потому, что
Полон злобы,
Из-за утробы,
Или чтобы
«Врагам Союза угодить»
И дом в Америке купить.
Или еще:
Дабы за мной
Бежали девочки
Толпой.
Просчет
Выходит
И у тех,
Пророчит
Кто под глупый смех
Мне громкий
Скабрезный успех.


* Можно выбирать любое из: мечтарь, кошмарь, царь, кропарь, бунтарь, звонарь, кустарь, знахарь и даже тварь и дикарь. Можно и на «ист», «ик» (художник, сапожник, артист, трубочист) и т.д. Автор приветствует фантазию.


Я знаю подвиги.
Героев
Я мог назвать бы
Поимённо.
Дороги
Ритмы днепростроев,
И всё,
Что пламен-
Но построе-
Но,
И всё,
Что пережито, пройде-
Но,
И всё,
Чем полно имя Родина,
Я мог бы здесь
Пре-по-да-вать.
И слово
«Честь»,
И слово
«Мать»
Я б мог учесть
И гимн слагать.

Так это всё
И нечто большее,
Что буквами
Не передашь,
Выписываю,
Хоть и проще я,
Но не входя
В столичный раж.

Я критикую
То,
Что
Он
Хотел бы видеть
По-иному*.
*Он = трон
Не мне,заметите,
Такому
Судить о том,
Чем полон
Дом,
Что было,
Есть
И что пребудет,
На то есть
Органы и судьи.

«Ты не народ.
Ты – дармоед»...

Как это скверно! –
Так примерно
Выслушивал я этот
Бред
Со многими на тет-а-тет,
Иль на случайных
Заседаньях,



Где чуть свой голос
Под-а-вал,
Где в дефицитных,
Тесных зданьях
Свои надежды растерял...

До дам ли тут,
Невиданных видней красот,
И до всего иного?
С дороги, шут!
Твой пройден путь,
И вот,
Пойдешь
Ты снова
И запоёшь
Про чудеса
И про измены.
Такие у тебя глаза,
Что цены
Давать ты можешь
Городам
И селам,
Мечтам
Несбыточным
Своим
Весёлым.


Пре-дуп-редили,
Упредили,
На грудь навесили
Клеймо
И под-черкнули:
«Или-или»,
Мол, все труды твои –
Дерьмо.
Ты зря старался,
Братец,
Но
Нарядец
Может быть ино-
Го рода,
Без идей,
Уродов Всяких
И чертей.
Запрета нет,
Пиши
В тиши,
Хоть двадцать лет
В своей глуши,
Отдай тому,
Кто знает толк
В любых мозгах,
И потому
Исполнит долг
На всех парах.

А сердцу...
Сердцу твоему,
Такому
Тихо-дикому,
Смотреть бы в выси
Через жуть
С протяжной мыслью:
«Кто-нибудь!..»

А часики всё тикают…

А часики всё тикают,
Да воробьи чирикают.
Летят воробушки
К моей зазнобушке,
Что поселилась
На опушке,
И побрякушки
Вместе с ней
В избушке
Без лихих
Гостей.

Там двадцать пять моих
Зверей,
И рак,
Огромный, грамотей,
Ползет к избушке
По дорожке,
Чтобы остались
Рожки-ножки
От моей подружечки,
От моей зазнобушки…
У неё из кружечки
Напились воробушки,
Напились-чирикнули,
Засвистели-шмыгнули
И бывали таковы
Среди шёлковой травы.

А огромный рак
Тоже не дурак:
Постоял-послушал
И пополз,
И скушал
Ту избушку,
Ту подружку...
Ни зверушки
Не прославил,
Ни секунды
Не оставил.
Только небо
Да тоску.
Только слезы
По песку...

Плакала зазнобушка
По часам-воробушкам.

В конце-концов
Когда-нибудь
Поймет без восхищенья
Всю эту жуть,
Всю эту муть,
Творцов
Отцов
Стремленья,
Души живой
Горенье,
Надежды и сомненья,
Тот самый
Отрок или Сын,
Венец природы,
Исполин,
Бесспорно –
Гордый, лучший,
Великий и могучий,
Не тот
Туманный Имярек,
А просто
Чистый человек,
Потомок долгожданный,
С богами равноправный,
Познав однажды
Смысл и суть
Всех шорохов вселенной,
Он крикнет-скажет:
«Кто-нибудь!»

... Измена
Постепенно
Осветит Разума
Умы,
И выйдет Иго
Из тюрьмы,
И свиснет лихо,
Чтоб не было
Так
Без-образ-но
Тихо...

«Политика вторична» –
Сказала Вечность
Лично.

Первична
Внутренность
Твоя,
Моя,
Её,
Его.
Её постичь
Нам –
Ой-ля-ля! –
Совсем, брат, не легко.
А чтобы внутренность
Твою,
Мою,
Её,
Его
Подсечь,
Взлелеяв на корню,
Избавить от того,
Что петь-смеяться
Нам велит,
Когда рыдать пора,
Что, одолев, унизив стыд,
Велит орать: «Ура!»,
Что возбуждает
Аппетит
И кое-что ещё,
Когда уже по горло
Сыт,
Плечо
Уж не влечёт,
Что властно требует:
Молчи,
А не сказать
Нельзя,
И на потребу
Сволочи,
Презрев, что есть
Друзья,
Заставит лезть
Из кожи вон,
Лесть
Экскрементов
Лить на трон
И
Прочая, и прочая...

А после многоточия
Нам нужно
Головы сменить,
И души,
И сердца,
И дружно
Бросить
То ценить,
Что тешит
Подлеца,
С кем уж-
Биваться
Мы спешим
Усердно, испокон...
И кто ж
Под именем таким?
Ты,
Я,
Она
И он.



До дам ли тут,
Невиданных видней красот,
И до всего иного?!
С дороги, шут!
Твой пройден путь,
И вот,
Пойдешь ты снова
Смешить политиков,
Кривляк
И снобов.
Давай-ка, друг,
Удобней ляг,
Надень свой
Старенький колпак,
Закройся
Крышкой
Гроба.


Отказаться-отречься
И лечь
На кровать.
Ты не лекарь,
Увечья
Не тебе исцелять,
Ни трибун, ни хозяин
Кабинетной
Тиши,
Твоя жизнь
У окраин
Державной
Глуши
Бьется рыбой
О стену
Слезливого льда,
В океанскую
Пену
С головой
Навсегда...
Обернуться
В который
Многотысячный раз,
Окунуться
В просторы
Просолённых глаз,
И не видеть – не слышать,
Клеткой чувствуя связь
С каждым
Смертным,
И ближних
Не желая проклясть.
Не заставят отречься,
Не смогут предать,
Встречи, встречи...
Сонм встреч я
Попрошу ниспослать.
Только встреч!
А прощаний
Я напился сполна.
Будет течь
Океаний
Со вселенского дна
Смысл сомнений,
Терзаний,
Растворивших меня.


Вы,
Азиатские края!
Вскормившие-взрастившие,
Мне ваша грусть
Усталая
Кровь холодит...
Вселишними
Мы
Будем
Пусть.
Судьба
Велит
Уснуть.
Был
Восхваляем,
Бит –
Гранит –
На грудь,
И вечность
Спит.

Простим же всем
Беспечность,
Встречность,
Человечность,
Быстротечность,
Семейных
Мелодрам
Заплечность
И глаз настойчивых
Увечность...

– Не отдам
Я
Вам
Свой поэтический бедлам! –
...Хам!

Я мог бы всех (!)
Послать
К чертям,
Встать
В позу,
Дескать,
Я Адам.
Бегущий
К Еве по мо-розу,
Чтоб поразить
Мужчин,
А в женах
Страсти раскалить.

Но я один,
Как... блин,
Распухший
На слезах
И стонах.

Век поселился
На знаменах,
А мне искать
Друзей влюблённых...

И спать.
Судьба такая вот –
Кровать.
Где истина?
За что страдать?
Боишься
Кулака
И выстрела
Из серых клеток ду-рака.

Не вызрела
Всепоэтическая Блажь.
Не встало на ноги
Чутьё на души и слова,
И правит миром
Бритый страж.
А все каталоги,
Где скрыты
Судьбы и права,
По подземель-ям
И сар-тирам,
И крысы
Тащат их
По дырам,
Чтоб ропот-с-
Топотом
Утих,
Чтоб мат-ерились
Шо-потом,
Чтоб некогда
Веселый стих
Стал мерзким
Гоготом.


Что ещё Вам
Для
Вступления?

Подлая
Тля
Исступления
День мой
Прогрызла.
Это ли я,
Мальчик
Капризный,
В лужице
Дня?

Время терпит
Что ж,
Пока
Из шального далека
Два исчезнувших годка
Мы обсудим свысока.

Коли я не у-гожу
Фактонелюбителям,
То заранее прошу:
Только не губите!

Вам
Бы что-нибудь
Иное,
Чтобы гладко...
Во всю прыть...
Ваши души
Из помоек
Не смогу я вытащить,
Не под силу.
Не казните!

Мне нев жилу,
Я в корыте,
То есть – в ящике,
В земле-с –
Тело
Стащите,
А мне
До допросов,
До вопросов
Никакого «дела»
Нет.
Потеряли дяди след.
«Я» исчезло…

– Он не глуп! –
Проворчат с упрёком.

Вот он –
Поперек Вам
Мой прекрасный,
Дяди, –
Труп.

Рад я буду,
И не жив,
Коль услышите
Мотив:

До дам ли тут,
Невиданных видней красот,
И до всего иного!
С дороги, Шут,
Твой пройден путь,
И вот
Пойдешь ты снова
Смотреть
И видеть,
Что не так
Устроен мир
И петь,
Как
Предан твой
Чудак –
Кумир.
























II
Проблема фикс
И номер-раз:
Одеть
Трусы, противогаз,
Иль вспышка слева –
Вспышка справа,
Уметь
По плацу
Клацать
Браво?

Нет-нет, увы!
Из головы
Не лезут рифмы
Строки
Сроки.

– Побольше
Бодрой новизны! –
Такие были мне
Намёки.

Да буду я
Писать
Вне строф.
Сюжет не нов,
Герой не нов
А я настроен –
Будь здоров! –
Аника-воин,
Скоморох.

Был плох
Тот день,
Когда герою
Остригли волосы
Под ёж.
С такою
Дикой
Головою
За беглеца
Везде сойдешь.

И без конца
Отныне:
Строй,
Расчет,
Равнения,
Приказы...
А схлынет
День,
Придет другой –
И сапоги,
И унитазы
До блеска вычисти,
Потом
Страдай изжогой,
Животом,
Беги туда,
Куда велят,
И пой
Что мочи,
Чтоб дни казалися
Короче,
Волынь,
Сачкуй,
Иди в наряд,
И в ус не дуй,
И не горюй.
Мой грозный
Маленький
Солдат.

Сказать: так надо!
А кому?
Тебе
Нет проку,
Мне –
Подавно.
Ах, счастью!..
Счастью своему
Служи прилежно
И исправно.
Чтоб было всё,
Чтоб ты был
Цел,
Такой вот мир,
Таков удел,
Такие люди,
Миллионы
Себе подобных
В гниль и прах
Повергнут
За уют
И троны,
Чтоб созерцать
Себя в веках.

О нет,
Подобные себе,
Себе подобных –
Разница.
И до тех пор
Жиреть войне,
Покуда будет
Нравиться
То, чем держава
Славится:
Родня,
История,
Мораль,
Ширь-высь,
Здоровье
С мужеством...

Деспот-трофическая
Шваль
Давно повергнуть
Тужится
Себе подобных
Миллионы
За рынки сбыта,
За сырьё,
За образ мыслей
И законы,
За пучеглазое
«Моё!»

И это
(В чём я убежден)
При всём
При том,
Что если б с Мыслью,
Иметь мог каждый
Хлеб и дом
И жить
Вполне
Приличной жизнью.
Уже теперь!
Уже сейчас
Могли б иметь
Квадратов вдоволь,
Обеды,
Ванны,
Хлопок,
Газ...
Не угасали бы
Чудновы
Уже теперь...
Уже сейчас
Свой общий
Старый унитаз
Легко
Сменил бы я
На новый,
Писать бы
Бросил –
Ни к чему! –
Зажил бы срочно
По уму,
Поздравил
Землю и страну
И изодрал
Поэму
В клочья.

Фискал –
Философ –
Рифма-нист
Искал, где чек
Дают
За лист
Умалишенного
Коллективизма
Под сладким соусом
Сверхгуманизма.

И я, отшельник,
Как садист,
Рисую Вам
Эдем земной...

О, Гамлет-призрак,
Что со мной!

Стенал
Герой наш,
Как Тантал.
Окончен бал,
Так тает детство,
Оставив искренность
В наследство
Да веру в день
Грядущий...


Клял
Наш Сашка
Жребий свой
Полгода,
Потом забылся,
Помрачнел,
Был робок,
Тих,
Упрям,
Плаксив,
А при скоплении
Народа
На жизнь
С усмешкою смотрел
И на себя,
И на былое.
Был бит
За виденье такое...

Тут Некто
Очень поспешит
С упреком:
«Пишите, автор,
О высоком,
А коль не можете –
Возьмите
Проблему сисек
В общепите!»

– Но, – возражаю
В сотый раз, –
Есть армия
Пока
У нас,
Её заслуги
Уважаю,
Её солдатов
Помню, чту,
Служил я сам,
И каждой клеткой
Глотал
Людскую черноту,
И каждый хам
Бывал
Не редко
Честней,
Правдивее,
Нужнее,
Чем тот, кто
Робче
И слабее.

К тому же,
Знаем мы,
Немало
Пройдет конечно
Всяких лет,
И службы –
Как и не бывало.
И государства тоже
Нет.
И нет
Границ,
Воров,
Тупиц,
А много разных
Умных лиц,
И нет явлений
Безобразных,
Не будет
Белых,
Чёрных,
Красных,
Все будут
Сверху
И внутри
Расцветки
Счастья и любви.

И будет много:
Путешествий,
Открытий,
Подвигов,
Садов,
Свершений,
Радостей,
Коров,
Творений,
Карнавальных
Шествий
И прочих
Сладостных чудес,
И чем скорей
Покинет бес
Сердца идуши
Наших тел,
Тем будет лучше.

Я хотел
Вам, Некто,
Это дока-зать.
Что получилось?
Как мне знать?
Моя задача
Продолжать,
Не унывать,
Искать,
Взывать,
Смеясь,
Безмолвствуя
И плача.

Солдат-герой.
А это значит:
Тоска
По вольности былой,
Куска
Припрятанного мякиш
Солон
Жалеючей слезой,
Тягучий сон,
Недосыпанье,
Тревожно-нервное
Сознанье
О благе
Личности
Тужит
И вечно
Волчий аппетит.
Помимо этого:
Наряды,
Приказы,
Строй,
Команда «газы!»,
Бега,
Врага
Условного
Преграды
Брать с хриплым
Шепотом:
«Ура-а!»
И прочья нужная мура.

Но через год!
Уже не тот
Настрой.
Вполне спокоен
Наш герой
И аппетит
Вполне нормальный,
И пессимизм исчез
Глобальный.
Короче,
Нужно – защитит
Фазан не лебедь
Мать-отчизну,
Воздаст себе
И гуманизму!


Не рвался Сашка
К чинам-званьям,
Чем заслужил
Непониманье.
Он сослуживцев молодых
Не бил
За слабости
Поддых.
И в роте, взводе, батальоне
Был
Кое-кем неверно
Понят,
Был кое с кем он
На штыках
За то,
Что как-то
Впопыхах
На нижнем
Грязненьком белье
Намалевал, чудак,
На старших
Смешные
Дружеские шаржи.
Сидел за это
На губе.

И многое ещё
Себе
Он, грешник,
Вытворял во вред
В бреду армейских
Людных лет*.

*Можно мутных, нудных, чудных, скудных - любых, все будет уместно.

Он был знаком
С учителями
С собачьи-скорбными
Глазами,
И с душе-ведом
Чудаком,
Жизнь для которого –
Спектакль,
Где в главной роли
Сам-дурак.
Дружил с татарином,
Грузином –
Всегда приталенным
Полупавлином,
Со старшиной
И замком-взвода,
И с прочим
Скуч(е)нным
Народом.

Любил он
Шляться
Среди ночи
По коридорам
И бытовкам,
Мечтал о разном
Очень робко
И набивал сознанье
Вздором:
Гражданкой,
Карими глазами
И белоснежными
Плечами...

Он увлекался
«Иностранкой».
Для озабоченных
Юнцов
Там много
Остро-сладких
Слов,
Пикантных сценок
И местечек.
Они калечат
Или лечат –
Я здесь ответить
Не берусь,
Но грусть
По даме сердца
В мозг
Проникла
Размером
Главного калибра,
И новый тягости
Невроз
Ему волнения
Принёс.

Всерьёз
Задумался
Герой:
«Кто я? Зачем?»
И с этой болью
Возрастной
Отстал
От тем
Передовых,
«Забыл о Боге»,
Себе в суждениях
Своих
Глубинным
Мнился,
В итоге -
Пламенных
Надежд
Лишился.

Бывает так:
Что межд-
У-делом
Мы философствуем
Умело,
На веру «истину»
Приняв,
Соцбыт латаем,
Иных обязанностей,
Прав
Желаем,
И тут
Внезапно
Попадаем
В среду,
Мечты
Которая
Метёт и рушит,
И нет
Простора,
Дни
Всё глуше
Звучит
Из прошлого
Призыв
Былой надежды,
Зато
Созрел в тебе,
Как взрыв,
Инстинкт мятежный,
Либидо
Зигмунда
Горит
Звездою,
Знобит –
«Оно»,
«Сверх Я»,
Эдип
Затмили
Солнца диск...

Герою
Вдруг
Казаться
Стало,
Что правит миром
Инстинкта плотского
Каприз.
Подруг
Случайных
Поражал он
Невиданным
Доселе
Пылом...

Стриптиз
Я Вам не покажу,
Не беспокойтесь.
Но Сашку с Вами
Не стыжу.
Омойте
Мозги
Лиричными,
Как дождь,
Стихами.
Строги
Невидящие
Ложь
Веками.

Да, было.
Было!
Всё уплыло.
И сердце ныло
И любило,
Судьбе твоей, моей
Во зло
Всё искажало
(Было мало!),
К чертям собачьим
Завело!

Но
То,
Что
Было,
То прошло,
Куда-то
Кануло,
Пропало…

Ах, сердце!
Биться перестало,
За частью
Счастье
Про-морг-ало
И ничего
Не доказало…

Другой
Пройдёт
Твой
Путь сначала
И до конца,
Зимой
И летом
Без забрала
И без венца,
И ты в нём будешь
Отражаться
Сквозь
Толщи лет,
И люди
Станут
Улыбаться
Ему в ответ,
Упрямо
Он пройдёт
Немало –
За подлеца –
Ни сын-ни друг –
Твой круг
Сначала
И до конца.
Он будет лучше
Непременно,
Ни как в кино,
Не в этом дело,
А, наверно,
Нам всё равно
Дано
Стремление
Любить
И ненавидеть,
Желанье
Истину постичь
В конечном
Виде,
И потому
На Сашкин грех
Я не
В обиде.

К тому
Же,
Кореш-старшина
Арендовал ему каптерку
Вот там-то
Вечером досужим
Печальным мужем
Герой наш
Всматривался зорко
В кусок добытого
Холста.

На нём идея
Хоть проста,
Но удивительна
Подходом:
Следит природа
За народом,
А не народ
За нею...

Смотрите сами,
Я не смею
Своими
«Личными»
Мозгами
Ругать
Иль баловать
Идею:



Их страсть
Видна
Издалека.
Она
Стройна,
А он –
С бородкой.
Идут в предчувствии
Греха.
Глазеет осень.
Как легка
Её походка!
Он что-то
Спросит,
И слегка
Её заманчивая
Шея
Созревшей
Вишнею
Алеет,
А он,
Собою
Не владея,
Немея,
Следует
За нею.
Все – лишние!

Спешат в пред-
Чувствии греха,
Чтоб слиться
Где-то...
"Ха-ха!" –
Вослед
Им
Дамы
С туалетом
Международ-
Ной панора-
Мы
Мод,
Следят
Глаза
Кошачьим
Цветом,
И полон
Рот
Острот.

Г-роза!

Бегут в пред-
Верии греха,
И видит осень,
Как страсть иг-
Рает в них,
Пока
Листвой
Заносит
Глаза
Двух дам
Задир-истых,
Проклявших
Страсть и ложь двоих,
Кто трепеща,
В руке рука,
Листая
Годы и века,
Летит в предчувствии греха.


Но вдохновение
Без толку
Питало
Краски молодца.
Писал он
Месяц
Втихомолку,
Но не добрался
До конца.
Зря волновался
И старался.

Прознал ком-роты
О картине,
Своей дражайшей
Половине
Её в подарок
Преподнёс,
С большой
Охотой
И до слёз
Раст-рога-н-на!
Подарок
Приняла она.

А Сашка?
Был,
Как
Труп он,
Жалок.
Затыл-
Ком
Стукал
Он
Бетон.

Так детство
К чёрту
Провожал он,
Сжимая новенький
Патрон:

«Покончить!
С ним?
Самоубийством?
Вот смерть
Зажата в кулаке…
Каким
Он мог бы стать
Садистом
На той
Неслыханной
Войне!
Суметь
Бы
Выстрелить!
Застой...
Не вызрели
Мои картины.
Всё равно!
Напиться бы
И лечь дно...
Гробы
С гниющей мертвяч-
Иной –
Мальвины,
Гении,
Скотины –
Для всех
Решение одно:
Под смех
Жующего потомства,
Ему отдав
Труды-грехи
И уступив
Места
Под солнцем,
Стать
Горсткой
Мерзостной
Трухи.
Креста
Не будет –
Будут
Просто
Потом-ки люди,
Как в дендрарий,
Ходить в зеркальный
Колумбарий.

Одна лишь
Мысль об этом
Старит,
А тут – живёшь
Под пистолетом
И всюду
Ползаешь,
Как вошь,
«Кирзу»
Жуёшь...
И вот
Не дали
Делать...
Что ж,
Всему
Имеются пределы!
Ему
Всажу
Я эту
Пулю
Теперь уж
Точно,
В карауле!
А там
Себе ствол вставлю
В ухо...
И в клочья
Череп свой,
К чертям!
И если следовать
Старухам,
Тогда земля
Мне станет
Пухом...»

И наш убивец
По ночам
Весь план
До самых мелочей
Обдумал в голове своей.

И мнились
Жуткие кошмары:


Домишко ветхий,
Девки,
Нары,
На них сидит
Один он
С пулей,
Пере-вращенной
В рог
Козлиный,
Могуче-толсто-красно-длинный,
Они зовут его
Па-пулей
И рогом этим дорожат,
Чему он,
Гнусный,
Очень рад.

А вот
Другой сюжетик грустный:

Берёт
Рукой
Качан капусты,
Желая
Пополам
Рассечь,
Но кровь из овоща
Вдруг течь
Спешит по Сашкиным
Рукам,
И, трепеща,
Живой качан
Такую начинает речь:

«Я, извращённый
И невинный.
Своей
Дражащей
Половины
Люблю я сладкие места.
Она так ласкова, чиста!
И, если очень нужно, Вам
Её попробовать отдам».
Тут Сашка
Руки
Опускает,
И кочаниха молодая
Его листочками
Ласкает.


Бедняжка!
Вот какие муки
Он претерпел,
Добавим – зря.
План воплотить
Он не сумел,
Когда в наряд
Идти хотел,
Ему сказали:
«Вам нельзя.
Бледны вы,
Юноша,
Как мел.
Старались вы,
Дружок,
На славу.
За мной должок.
Вы заслужили
Сон
По праву.
Вас брать в наряд
Я не хочу.
Поспите, друг!» –
И по плечу
Добавив мести
Новых мук,
Ком-роты
Властною ладошкой
Похлопал Спорина немножко.

Но, к чести, –
Через неделю
Сашка вдруг
Оставил
Грозную идею,
Расставив
Точки все
Над «и».
Вне роты
Прятать стал
Свои
Блокноты.

Спасение
В терпении! –
Таков был вывод.
Стал созерцать он
Молчаливо.

Патрон
В кусты!
Сны вновь
Счастливы
И чисты.

А, впрочем,
Сладостные ночи
Теперь проглатывал
Без снов:

Нагрузка адова,
Его вы-маты-ва-
Ла-дони
Постирал
Он в кровь –
Траншеи рыл
На полигоне.

Был
Страшный холод,
И на лоне
Природы,
Взрывами изрытой,
Толпа колола
Грунт гранитный,
Чтоб к зрелости
Радикулиты
Приобрести,
И чтоб
Стране родной
Цвести.

Такой
Армейский анекдот:
Всё делать задом наперёд.

Там голо-дали-
Холо-дали,
И молодых
Госпиталя
Забрали
Для
Лечения
От «лёгкого
Обмо-
Рожения».

Была там койка
На двоих,
И спали
Без постелей,
А по утрам
Баланду ели,
И от неё
В строю
Пердели.

Там офицер один
Скандалил,
Как псих,
Ругался
Матом,
И оказался
Сашка рядом –
Что чуть не кончилось
Штрафбатом.

Собаку там однажды
Съели,
Прождавши
Хлеба
Две недели.

Там жили
Скотски,
Нету слов.

Там вшей
Давили
И клопов.

Хвалили зимние
Квартиры,
И в валенках
Считали Дыры.

Там офицеры
Пере-
Пились
И Пере-
Пёлкина
Избили.

Там Бога
Не было,
Ей богу,
Но было
Там здоровья
Много.

Дорогой
Верно
Скверно-
Словя
Там пелась
Песня
Русская,
Фальшиво-дерзко-грустная.

Там дико
Молодость кипела,
И в каждом
Тихо
Искра тлела
О чем-то очень-очень
Важном...

Так не бывает
В жизни
Дважды.
А вспомнить искру ту
Захочешь –
Нет ни желания,
Ни мочи,
Лишь
Вспомнишь
Ду-
Рости и прочее,
Что
Вспоминать – и то
Противно,
Неэффективно
И наивно.

Светло
Художник
Вспомнит:

Снег
И тишину застывших
Рек.


Всё остальное канет
В лету
Генкода:
Природа
Расшифрует эту
Белиберду,
И нам, быть может.
На беду,
Пошлет в подарочек
Комету.
Она её нам так
Направит,
Чтоб расколоть наш
Чудный шарик
На два идейных
Колпака,
Чтоб рассудить нас...
А пока
Мы будем шариком
Кружить
В пространстве
И в полу-диком
Полутрансе
Жить.
Солдат,
Сирот
И вдов
Плодить.

Как там Чуднов?
Ему полегче?
Он в штабе
Чертит,
Получерчилль,
Листочки
Буковками слов
И ставит точки,
Запятые,
Цветочки
Нюхают
Штабные.
У них уют,
Хоть и простой,
Нет толкачеи
Полевой,
Воротнички
На чистой шее
Крах-мальной
Вы-правкой
Белеют,
И не пытают
Строевой.
Живёт там каждый,
Как сумеет.
Чуднов стал важный,
Раз-умеет:
Когда имеешь коготки,
Не будут лапать
За грудки.

Зачем мусолю я –
Годки?
Подсыпал в ранку
Соли я.
Такая вот
История.

А всё к чему?
Наш Александр,
Как никудышный
Оркестрант,
Но первоклассный
Музыкант,
Не принял общую
Игру.


«Напрасный
Труд!
Все проб-уют
Сходить до ветра
На ветру,
Но против ветра
Не встают».

С-равненье
Данное
Вульгарно,
Но
Рано
Мне
Писать по планам.

Так персонально,
Как Джордано,
Решил
Наш Сашка доказать –
Кровать
Стал сам он заправлять,
И жил
Из кротких
Не тянул,
И повелитель-
Ные нотки
Из глотки
Вытянул
Под гул
Неодобритель-
Ных
Друзей,
Своих годков.

Затеи
Той
Финал таков:


Герой-
«Фазан»
За те «идеи»
От «стариков»
По хрупкой шее
Вполне прилично
Схлопотал.
Зато «за правду пострадал».

Я лич-
Но
Не дозрел
До этих симпатич-
Ных дел,
Своих воз-зрений
Не имел,
Стремился
К лени
И Елене,
Стыдился
Ползать
На коленях,
Когда твои «друзья»
Сидят.

А Сашке –
Польза,
Он в наряд
По роте
Брал блокнот
И заносил туда
Свой взвод.
В блокноте
Том
Весь полк найдёте.


Там
Зам-
Полит с
Раскрытым
Ртом.
С бутылкой
Ротный.
Взводный
Мот-
Ный.
Танкодром.
Людьми набитая
Машина.
Ком-
Бата
Сморщенная
Мина.
Солдат
Там
Стройные ряды.
И взгляды
Дам.
Дома.
Сады.
Затылки.
Руки.
Ноги.
Спины.
И водопады.
И лавины.

Так по ночам,
Чтобы рука
Была
По-прежнему
Легка,
Он выводил
Весь этот
Хлам.

Дедов,
Сержантов,
Карантин
Талант
Героя
Восхитил,
И женщин
Профили,
Анфасы
Деды размножить
Понаказывали.

Случилось чудо!
Теперь они ценили
Сашку:
Своим причудам
Он поблажки
И одобренья получал,
Большой фигурой
В роте стал.

А раньше как?
Старик-дурак
Свой
Недоношенный умишко
Препо-дно-сил как
Э-талон,
Любой
Подонок-солдафон
Был богом
Суетным мальчишкам
В воображении у-богом.

Но Сашкин загнан-
Ный талант
Избавил (вот в чём назначенье!)
Былых «чмырей»
От униженья.

Гран-
При
Ему за это!

Конец скорей наступит Света,
Чем так решат поводыри.

Мечтал забрать блокнот
Себе
Все тот
Же рот-ный-обер-мот,
Но не дольстился.

На губе
За это
Сашка поселился.

О, майн гот!
Зачем свинье
Луна
И звезды?
Ей
И в дерьме
Приятно
Ползать.

Ну ладно,
Желчью
Исхожу
И печенью
Не дорожу.

Каюк
От этих исхождений
Мне стук-
Нет споро-(а)
Без сомнений:
И будут эти «Жития»
Ждать часа
Истреблен-
И-я.
И потому мне
Исхождаться
Совсем не стоит,
Правда, братцы?
Ведь дело вовсе не
Простое
Дойти до финиша
С героем.
А я о свиньях,
О луне...
Ты слышишь, Боже, –
Горе мне!


В тюрьме,
Конечно же,
Построже,
Чем на губе,
Но всё же
Здесь часовой,
Как пить дать,
Может
Своей дрожащею
Рукой
Нажать
На спуск,
Когда бежать
Решится пленник –
Искус
Безумный –
Станешь тенью
И отодвинешь дембель
Свой.

Инстинкты внемлют,
Но думать
Грешной
Головой
О чём угодно
Узник
Волен.

Язык
В уме
Первопрестолен!

И мимолетно
В голове
Крамола
Каркает, и не-
Возможно
У престола
Умом исполнить
То же соло,
Что испаржняет
Царь-язык.

Ведь Миг
Сознанья
Многолик.

Терзанья?
Были.
Здесь днём
На пол
Водичку лили,
Бельём
Постельным не снабжали,
Чтоб, мол,
Почаще
Вспоминали
Бытьё-
Житьё
Возмездное,
Пропаще-
Бес-полезное.


«Ах, табачок!
Тепло постелей!»

«Да, землячок!
Сюда б шинелей,
Чтоб руки-ноги
Не немели».

«Тогда б устроились
Как боги!»

Завёлся хлыст:
Вчера убогий,
Теперь
Он в камере дедком,
Как зверь,
«Шутил» с молодняком,
Вчера от
Взгляда
Иль кивка
Он леденел
И ползал гадом,
Свой зад
Спасая от
Пинка.

Здесь осмелел
И «детский сад»
Чмырить надумал,
Но без шума
Ему взъяренный Александр
Отвел в коморке
Дальний угол:
«Себя по морде
Бей там,
Сука!»

И чей-то
Голос молодой
Воскликнул:
«Он едва живой!»

Так, как король,
Стал деспот
Голым.

Так
Всяк
Свою
Играет роль.

И повсеместно
Дурак
И умный
Служат вместе
Сплошной, единой
Свинской лести*.

А мир подлунный
Всех при-ем-лет,
Всех,
Кто забрёл на эту
Землю:
И из-вращенца,
И подонка,
И гения,
И храбреца.

В нём всё размеренно
И тонко
Продумано?

То неуверенно,
То грубо
То экстрем-исты,
То герои

----------
*Хотел я рифмы:
«Чести», «Песни»,
Но не подходят,
Хоть ты тресни.





Его стремятся
Перестроить.
Кто ставил
К власти
Трумэна –
Народы,
Карма
Или страсти
Подлунных
Получеловечков?

Без жара
Я вам
Не ответчик.

Слова, я знаю,
Даром
Лечат,
Когда в них ярость
Расплавляют.

Я отвечаю
(С жаром)
Так:
Подлунный мир
Ещё дурак.

«Я сир,
Я немощен, букашка.
Я лишь хочу
И не могу, –
Так думал Сашка, –
Я лечу
В объятья к другу
Ль, к палачу?
В испуге
Зенками кручу,
Шучу,
Учу...

Не по плечу
Что-либо в мире
Изменить,
А ныть
И девочек любить
Или
По морде падших
Бить,
Искать, где выгодней
И слаще?

Придётся, видно, мне
Вадимом
Стать к зрелости.
Невозмутимо
Начну вкушать я прелести
Бесед интимных
При свечах
С унылой вечностью
В глазах.

Противно
Эту мысль нести!
Сказать прощальное
«Прости»?
Нет ничего нахальнее,
Чем, так надумав,
Тугодумов,
Друзей и дошленьких
Соседей
В экстаз могильный
Привести.
Сюжет умильно-
Пошленький:

На свете
Жил Ворчун–
Чу-
Дак.
Полез он
Как-то
На чердак...
И... чу!
Стал актом,
Протоколом, –
Он в морге! –
Безобразно голым.
Устроил, сволочь,
Торги:
Мол, ночь
Темна
И день не ярок,
Мол, жизнь длинна
И не подарок,
Страстей
Полна,
Полна кошмаров,
И не нужна
Она
Мне
Даром!..

Вполне
Банальнейший
Сюжет...
Вот вши
Заели! Мочи нет!»

На теле
Сашка поискал.
Нашёл. Ногтем
К ногтю
Прижал
Собрата,
И – бом! –
Тю-тю,
Пришла расплата.

«Сама, падлю-
Ка, Виновата!»


Люд
На полу
Свистел и хрюкал,
Смердел
И пукал,
Лил слюну.

Как вдруг
Со стуком
Гой-начгуб
Открыл
Стальную
Дверь.
И... верь, не верь
В судьб-
У такую –
Олег Чуднов
Введён был
В камер-
У-у-у!

Давно уж замер
Гул
Шагов
Начгуба...
Чуднов
Толкнул
В бок
Сашку грубо:

– Ну ты, дедок.
Разлёгся жабой!
Что прячешь морду!
Ты хотя бы
Свой зад ужасный
Прибери!

Ему в угоду
Сашка
Вмиг
Представил место
На полу.

Чуднов:

– Прелестно!

Сашка:

– Ну!

– Не запрягал!

– Ну-ну!

– Нахал!
Не лошадь я
Тебе сказал!

– Ну-ну...

– Скотина!

– Ну-у?

– Ищяк!

– Ну ты даёшь!

Чуднов:

– Ах так!!
Я раздавлю тебя,
Как вошь!

– Ну-ну.

И вне себя Чуднов
На Сашку,
Схватив
За ляжку,
Навалился!..

Разразился
Тут Сашка хохотом.

Чуднов
Отпрянул.

Сашка шепотом:
– Здоров
Ты лаяться,
Старик!

Чуднов
Как глянул:

– Братцы!!!

Крик
Поднял всех
С пола.

– Ты! Живой?!

Ворчанье, смех
И град
Приколов.

Обез-умевший часовой
Приклад-
Ом
Стал стучать,
Крича:

– Уймитесь, гады!

– Я сейчас
Тебе, придурок,
Так
Уймусь!

– Оставь, Олег!

– А чё он, шкура!

– Пусть.

– Как
Снег
На голову,
Орёт!

– Ну баламут!

– Да зло берёт!

Изгнав беднягу
Часового,
Чуднов промолвил:

– Всё! Ни слова!
А то залезу
В передрягу.
В случай чего
Меня одёрни.
Ну что за чмо!
Я до зарезу
Не выношу
Продажной дворни…

– А шут
С ней!

– Нервы вот
Ни к чёрту...
Как ты-то тут?
Скорей
Отчёт
Мне выдай
Чёткий!

Забылась глупая
Обида.
Им ра-
Ем
Камера
Была.


Я
Замира-
Я
Понимаю
Их
Души
В жалобных
Телах.

Глотают
Уши
Речь
И звуки,
А душам
Веч-
Но будут сухи
Все точки зрения
Науки:
На чувства
И законы
Тлен-и-я,
Забвения,
Рождения,
Искусства
И терпения.

А дружба?
Есть
Ли ей закон?
Ей чужды
Такт,
Словесный звон.
Есть
Дружба-
Лесть,
Есть дружба-
Сон,
Есть дружба-
Гне-
В-есть
Дружба-
Боль...
Не перечесть
Всех
Видов
Столь
Незаурядного
Предмета.

Вам надо
Видеть,
Как их это
Невероятное
Свиданье
Сроднило,
Сблизило...

Понятно
Было б
Вам желанье
Быть верным
Дружбе,
Независимо
От нищеты и моды
Скверной,
И в годы
Службы.

Вы, наверное,
Простили бы
Олегу
Грубость:

Быть
Человеком –
Вдруг
Без друга? –
Такая,
Вам
Скажу я,
Мука!


Служил Олег
И там,
И сям,
Рискуя
Век
Закончить свой
В унылой
Местности.
Любой
Намёк
На несвободу
(«Пойди!», «Живее!», «Принеси!»-
Что «дед» изрёк)
Он принимал
В штыки
И сходу
Пускал
В работу
Кулаки.

Природу
Дерзкую его
Не сокрушил
Армейский быт.

Всего
Один раз
Был
Он бит.

Бил
От души
Шеф Допирас.
Фонарь подставил,
Гад,
Под глаз.

На что
Олег лишь мат-
Ярился,
Что нос
Навечно
Искривился.

Как
Справа глянешь –
Вурдалак.
А слева – Апполон.

Пришлось
Смириться,
И потом
Есть и похуже
В мире лица!

К тому же,
На лице жениться
Иль выйти замуж
За лицо –
Судьба печальная
Глупцов.

Помада.
Пудра.
Тушь.
И пустота глобальная.

Снимите платье бальное!
Давайте-ка
Под
Душ!

Живёте с верой ли,
С надеждой?
А что у Вас
Там,
Под одеждой,
Под кожей –
Тело и
Кишки
И с-
Рам?

Но рожи
Ценят дураки!

И всё же,
Что же
Там у нас?
Что, кроме
Сердца и души,
Сейчас
В непознанном
Объёме
Над нами – с нами
Суд(ть)
Вершит?

«О деспот-власть!
О слепость-память!
Потомки?
Маловероятно.

Так где же
Связь? –
Вопрос сей
Тонкий
Был отвергаем,
Многократно.

– Мы знаем, –
Скажет
Грамотей, –
Мир познаваем,
Суть вещей
В труде.

О да!
Везде
Заводы, дамбы,
Небоскрёбы,
Но эти блага
Для утробы!
А нам бы
Плоть свою
Сжигать
И мысль вселенскую
Искать!»

Речь эту дерзкую
Чуднов
Довёл до Сашкиных
Мозгов.


Их лица
Тускло
Освещал
Дежурной
Лам-почки огонь…

Как дурно
Спится
На дощатом
Ложе...

Ноздрями
Всасывая вонь,
Кривятся
Заспанные
Рожи...

Шагами
Мерят часовые
Свой пост...

И тени
Призрачно-шальные
По стенам
Ползают...


– На холст
Бы пленников! –
Шепнул тут
Сашка. И мгновенно
Нанёс
На порванный
Листок
Эскизик камеры.

Чуднов взволнованно
Изрёк:

– Ты молоток!
Мы оба
Жребию верны.
И так же впредь
Пиши до гроба!

И болтуны
Тех суток треть
Проговорили.
Ну ещё бы!
Когда б вам
Друга встретить там,
Тоску и грусть
Ко всем чертям
Послать не сложно.
Тут же можно
Отдаться
Делу и мечтам.

Нет веры
На восходе эры.

Громилы
Танки,
Бэтээры,
Гориллы,
Бомбы,
БМП,
Ракеты,
Шаттлы
И т.п.
Проделают в квартирах
Дыры
И бреши в мир-о-вой
Толпе.

Понатворили
Тили-
Бомов,
С мечтой
О силе
Наплодили
Подводных лодок
И фантомов.

Чтоб лучше жили,
Чтоб любили,
Творили,
Пили
И плодили
В комфорте,
Свете,
Чистоте,
Чтоб шкварки
Сала каждый день
Фырчали
На сковороде,
Чтоб поцелуи
Были жарки,
Чтоб были сыты
Псы-холуи,
Помыты
Улицы и парки,
Чтоб мир
Стал красочным
И ярким.


Аэродромы,
Танкодромы,
Металла тонны,
Блеск патронный,
Гранатомёты,
Авто-
Маты,
Газ,
Писто-
Леты…

Взрыв гранаты,
Ракеты
Блеск,
Треск
Кожи. «Пли!»
Брызг-
и-и-и-и-и
Земли...

Визг-
Лязг
Над стрельбищем
Повис.

Единой целью
Задались:
Учиться огнестрельным
Мщением
Марионеточным
Мишеням -
Не дать пощ-
Ады
И прощения.

Безделью
Лавры воздают.
Плюют
На люд,
И с исступлением
Бьют
В экстазе
Само-
Истребленья.
Без промедленья
В упоеньи
В одно
Мгновенье
Без-образ-ят
Штандарт-ные
Изо-браженения.


– Свет
Звёзд,
Планет,
Комет,
Груз
Лет
Так тускл!
Так холоден!
Так лёгок!

Нет
Сверх-идеи,
Веры в Бога!

– Ты прав, –
Вздыхал Чуднов, –
Не смотрят многие
На небо.
Набрав-
Шись знаний
И грехов,
Они покоя
С хлебом
Требуют.
Им не до звёзд.
Их лозунг прост:
Ешь, пей,
Имей,
Будь посмелей
И веселей,
Прикажут – бей,
А нет – жалей
По телевизору людей,
Бери от жизни поскорей
Всё, что положено, владей!
Не смей
Иметь своих
Затей
И не ищи иных
Путей,
Отличных
От святых
Идей...

– Конкретно –
Что ты предлагаешь?

– Устроить тихо,
Незаметно...

– Ну знаешь!..
Это же не выход!
Уроки прошлого ценны,
Но...

– Скажешь ты,
Исключены
Их методы?
Я всё равно
Устрою им…

– Пойми, труды М…

– Быть
Лучше первым,
Чем вторым!
Когда уже расчищен
Путь,
Конечно, легче
Видеть суть.
Ну а пока,
Когда не так,
А впереди и сзади мрак,
Подпустим дядям петуха,
Чтоб задымилася слегка
Их драгоценная труха.
Увидят - здрасте!
Кто-то есть!
Собьём для
Пробы дядям
Спесь!

– Пойми, дружище!
Эти страсти
Всем навредят.
Будь нас хоть тыща –
Почвы нет.
Нас передушат,
Как котят.
Ведь истреблён был
Лучший цвет...

– И что же нам теперь -
В рот
Кляп?

– Поверь!..

– Выходит,
Мы родились зря?

– Для
Радости
И…

– Кобель,
Он тоже жизни
Рад.

– Ну это, брат,
Совсем мура!..





Э –
Вон
Куда
Героев
Чёрт
Заносит!


Пардон,
Пора!
Покоя
Печень
Просит.























III

Чтоб
Словоб-
Лудьем
Не трясти,
Да и порядок
Соблюсти,
Я о Чуднове
Десять строк
Черкну,
Чтоб
Вывести
Урок.

А потому,
Что
Выпил крови
До-
Вольно
Много
У друзей
Чудного
Рвенья
Рыцарь.

Сей
Муж
Ось-мой гад-
Ает
Год:

Царь
Уж
Иль
Тлен-ь-я
Идиот?

Он нынче
Дембель,
Гражданин.

И не
Был
Принят
Ни один
Его проект
Суп-р-уж-ест-ва.

И всплеск
Чуднова
Мужества
Поблек
В просто-р-ах
Социальных
Без всяческих
Препон
Фата-
Льных.

Ната-
Ши,
Кати:
Миллион
Дев совершенных.

Но вот он
Некстати
В жён
Чужих
Влюблён.

Жених,
К томуже,
Окрылён
Идеей
Братства, единенья.

И Бес-сомненья
Каждый день (я
Не смеюсь,
Не протестую)
Он Русь
И нравы
Критикует.

И, славы
Вовсе
Не желая,
Хлопочет,
Праведно
Мечтая,
Чтоб все
Девчонки
И мальчишки
Не наломали
В жизни дров,
Чтоб все,
Кто хочет,
Враз,
Мгновенно
Нашли б ответы
Непременно
В нес-
Час-
Тной книжке
В сто листов:

«Советы даром»,
О.Чуднов!

Я б не желал
Кончать скандалом,
Нагромоздив гирлянды
Строф.

И потому финал
Таков:

Закончены мои
Мане-вры
И
Нервы
Пусть поберегут,
Кто тем-
Ой
Общей
Недоволен.
Кто ропщет,
Тот смертельно
Болен.

И волен
Видеть бес-предельно
Любой
Все-общее
Отдельно.


Я слышал,
Нынче
Нет дедовства.

Тогда, конечно,
Мне придётся
Признать,
Что стычек
Не замече-
Но.

И зна-
Чит
В прошлом
Шут!

Залече-
Но
Теперь армейское
Быдлячество,


+++