АФГАНСКИЙ РАЗЛОМ Помню, ждал от навеки любимой писем, полируя щекой теплоту приклада. Был мой день тогда по боям расписан, а во рту послевкусие шоколода заменялось слизью перловой каши. В пулемётных лентах из многоточий чёрный ангел, линию проскакавши, жалом смерти о шеи покосы точит. Были рядом почти, что всегда разрывы миномётно-осколочных, и фугасных. Маршбросково будьте всегда бодры вы, и свирепы в жутко противогазных выражениях лиц во широком поле, или в местности трижды пересечённой. И дурнее дур, прилетали пули, и трава от крови закипячонной становилась темой сюрреализму. И хотелось жить, и не жить хотелось. И вставлял комбат крепким словом клизму, совершенствуя юношескую мягкотелость.