Файер

Меня зовут Гурон Файер. Странное имя. Никто его не давал. Само
вылезло наружу.
Жестокое племя гуронов вызвало уважение. С тех пор переживал,
исключительно, за отрицательных героев. В них был характер, сила
противостояния окружающему миру, неутолимая боль, погубленная
безвозвратно судьба и невероятная свобода творить зло. Убеждала
идея справедливости, если мне плохо, почему тебе должно быть хорошо.
Праведный гнев вел по жизни к гиблому концу, но не думаю, что об
этом жалели. Зло имеет свойство разрастаться раковой опухолью.
Прихватывать с собой здоровые клетки. Нет ничего слаще для жертвы
возможности стать палачом. Обиженному стать обидчиком. Мстителем
за свою погубленную жизнь.
Файер – огонь. Источник неодолимой силы разрушения и очищения.
Пепел на пожаре. Стерильность и чистота. Посыпь голову и помойся.
Помню, в детстве, дома делали ремонт. Обдирали обои. Сколько там жило
Клопов. Целая колония. Я аккуратно сгреб из в большую жестяную банку,
Набросал сверху обойной бумаги с фантиками от конфет и поджег.
Как они орали. Клопы орали. Насекомые. Мало кто слышал крик
клопов. Недоступное многим знание.
Открылось мне что-то в четыре года, когда сидел ночью у зажженной
елки в спящей квартире. Свет огней гирлянды, в форме старых уличных
фонарей. Его преломление с тьмой открыло неведомый мир, принадлежащий
мне и никому более. Чтобы управлять им, нужно было чувствовать себя
победителем. Я стал искать побед, состязаний. Вскоре, сама жизнь
превратилась в состязание. От победы к победе. Пока не почувствовал,
что утратил их смысл.
Сл временем, заметил, что окружающие сторонятся меня, опасаются.
Их тайный страх невероятно возбуждал, делал всемогущим.
И я стал писать, выворачивая наизнанку души героев. Любовь,
страсть, жестокость, ненависть, притяжение о отторжение людей разбиралось
безжалостно, до последней кости. Ни с чем не сравнимое чувство
патологоанатома души. Как славно было поднимать со дна муть и
мерзость и кормить этим читателя. А тому было мало. Хотелось еще.
От заказов в интернете не было отбоя. Стали разделять мой интерес
к жизни. Кто-то, вообще, уходил за грань. Свобода личного выбора,
ничего более.
Когда земная и человеческая тьма были вычерпаны, потянуло в
черноту космоса. Чувствовал, не все ладно в законах мироздания.
Какой там холод. Успокаивающий, завораживающий. Всепожирающий
огонь - ничто в сравнении с вечностью. Ледяной гармонией. Лишь
отдельными точками пульсирует тепло, и где-то копошится жизнь.
Вечность может разом погасить все, но тогда станет скучно.
Погляжу на иную жизнь, иное дно. Все дальше с каждым разом.
Все меньше хочется возвращаться. Огонь тянет назад. Надоело.
Рву тонкую нить и ухожу в глубину неизведанной, иной черноты.
Даже, не помню, кем был в этой жизни.

Постскриптум.

«Вестник православия» сообщает о скоропостижной, внезапной
смерти видного церковного деятеля Алексея Светозарова. Вся его
жизнь была посвящена просветлению человеческой души, ее приближению
к всемогущему сознанию. Он был добр и терпелив, великодушен и
снисходителен. Казалось, из глаз его струится свет веры. Не найдется
того, кто не получил от него душевной помощи и сочувствия. Многим,
разочаровавшимся в справедливом устройстве мира, он вернул надежду на
лучшее. Сама смерть его, внезапная и мгновенная. В разгар весны, на
скамейке, возле храма, освещенного нежным солнцем, словно, только
присел отдохнуть. В этом виден несомненный признак святости,
как окончания, так и всей праведной жизни.