3. 83 Я подмастерье
БУЛГАКОВСКОЕ ЧТЕНИЕ
к 80 летию ухода Мастера.
***
Я подмастерье! В ритме Маргарит
чешу по строчкам (и кота за ухом).
А он мурлычет несуразный ритм.
Мычит Коровьев, отдавая эхом
до третьих Петуховых во дворе,
прошитом, как штакетником, пунктиром
осколков, капель – что пошлёт Творец,
то и несётся с неба. Битым тиром
стоит мой дом, как сито, на ветру
и ловит всех несчастий позывные.
Везде следы от пуль и точек ру
(а рукописей нет). Как челюсти вставные,
в разбитой вазе ломти чугуна
и оперенье мины в книжной полке,
где классикам бессмертным, чай, хана!
А в Чайхане рассыпан чай. На палке,
что некогда была опорой штор,
сидят две мышки, смотрят не мигая.
А по шкафам прошёл, как будто шторм.
От сырости и бед изнемогая,
везде герои книжные вокруг.
Их со страниц ударною волною
сорвало вместе с буквами – и вдруг
они сроднились. Как по паре Ною,
их впарило фугасом в Массолит.
Поэт Бездомный так прижился в доме,
что выпил с Анкой масла целый литр
(с Карениной). Сварил почти, как в домне
Чапай с Петрухой щей (или борща)
и всё, как в прорву вылил в Берлиоза.
А Варенуха с Римским сообща
белугу доедали без наркоза
не первой свежести (и даже не второй).
Ошмётками обои, как червонцы,
валялись всюду. Личико открой –
Отелло Геллу умолял, когда со звонницы
разбитого врагом монастыря
ударил колокол, а, может, Гром по украм.
И я пришёл в себя. Рассвет благодаря,
всходило раннее (и раненое) утро.
к 80 летию ухода Мастера.
***
Я подмастерье! В ритме Маргарит
чешу по строчкам (и кота за ухом).
А он мурлычет несуразный ритм.
Мычит Коровьев, отдавая эхом
до третьих Петуховых во дворе,
прошитом, как штакетником, пунктиром
осколков, капель – что пошлёт Творец,
то и несётся с неба. Битым тиром
стоит мой дом, как сито, на ветру
и ловит всех несчастий позывные.
Везде следы от пуль и точек ру
(а рукописей нет). Как челюсти вставные,
в разбитой вазе ломти чугуна
и оперенье мины в книжной полке,
где классикам бессмертным, чай, хана!
А в Чайхане рассыпан чай. На палке,
что некогда была опорой штор,
сидят две мышки, смотрят не мигая.
А по шкафам прошёл, как будто шторм.
От сырости и бед изнемогая,
везде герои книжные вокруг.
Их со страниц ударною волною
сорвало вместе с буквами – и вдруг
они сроднились. Как по паре Ною,
их впарило фугасом в Массолит.
Поэт Бездомный так прижился в доме,
что выпил с Анкой масла целый литр
(с Карениной). Сварил почти, как в домне
Чапай с Петрухой щей (или борща)
и всё, как в прорву вылил в Берлиоза.
А Варенуха с Римским сообща
белугу доедали без наркоза
не первой свежести (и даже не второй).
Ошмётками обои, как червонцы,
валялись всюду. Личико открой –
Отелло Геллу умолял, когда со звонницы
разбитого врагом монастыря
ударил колокол, а, может, Гром по украм.
И я пришёл в себя. Рассвет благодаря,
всходило раннее (и раненое) утро.
Мне нравится: 0 |
Рубрика произведения: Поэзия ~ Лирика городская
Количество рецензий: 0
Количество просмотров: 10
Опубликовано: 27.12.2020 в 17:34
Количество рецензий: 0
Количество просмотров: 10
Опубликовано: 27.12.2020 в 17:34
© Copyright: Павел ИванченкоПросмотреть профиль автора