Эта вишня в свете истин гладью белых лепестков. Шёлк её на синем выстлан, как полётом мотыльков, зовом рода и апреля, откровением тепла рой цветов, как стаи криля, как разумные тела, как слова в потоках речи, как признаний кружева из божественных наречий жизни, что ещё жива, не смотря на мира ужас, перестрелок дикий гвалт. Рядом смерть, не обнаружась, канонадами кувалд отмеряет ритм падений, попаданий падежи. Сколько дней ещё рождений, цвет мой, зеркальце, скажи.