Подо мною рухнул слабый пол. Провалившись, как шпион на явке, я во всех приличиях упал в тину злопыхательства, пиявки впились в положительный мой резус группы Д, текущей, словно кран. То они в объятиях зарежут, то зальют зелёнкой мякоть ран. Лазят по душе, как по карманам, я смотрю в окно, как пассажир, с дырками зачитанных романов и сюжет бинтую, пока жив, убежавшей строчкой под экраном. А кондуктор гонит паровоз с голубым вагоном рестораном, и не дует встречный ветер в ус. Но стучат копытами колёса, как сексоты оперу в ЧК. И виски иссушены белёсо, оттеняя бред черновика.