Ты да я на грани и за ней

Рассечённые светом на пополам
И полоскою жёлтого моря,
Мы ломались волной и молясь чудесам,
Возносились над ветром предгорий.

Вновь безумно срываясь в полёт
И неся в себе дар безрассудства,
Мы ломали сознания оплот,
Постигая все грани безумства.

Разрывая в куски облака,
Разбивая осколками звёзды,
В бездны жизни бросали года
И играли с беззвестностью в кости.

В раскалённой пустыне лежа,
Горлом рваным глотая песчинки,
С кашлем слёзы мешав, чуть дыша,
Ты кромсаешь обман на снежинки.

И распахнуты руки в огне,
В ярком пламе, что зверем ярится,
Душу рвёт и рыдает во мне,
Ввысь взлетая искристою птицей.

С треском ломится воздух, визжат полюса,
Разбежавшись широтами мимо,
Мы сгораем во тьме, в небеса
Посылая песчинки незримо.

В вихр взвивается плач и мольба,
Хохот пьяный, хихиканье, хмыки,
Как оркестр звучат голоса
Мечт безногих и правил двуликих.

Стянут ниткой разлом небосвода
И по ней вниз стекаются капли,
Пряной нефтью накрывши природу
И туманя осколки сознанья.

В оке бури, по пламени вниз
Мы подходим к чернилу разлома,
Чтоб на той стороне взвится ввысь,
Рассеча путь небесного свода.

Цепь-рука, цепь в руке,
Рука в руку сплетённы отныне
Знаем мы, кто сгорает в огне,
Кто ссыхает без влаги в пустыне.

Раскалённы осколками звёзд,
Мы по ним прошагали до верха,
Как бы дальше оно не сошлось,
Вам остались на память два эха,

Расцвечённый в огнях небосвод,
В горизонте размечина света,
Смех, гулящий в горах, и обод
Радуг красок потухшего лета.

Ещё одно рваное стихотворение, оно писалось ещё дольше. Мне всегда хотелось написать что-нибудь сказочное на грани безумия, в духе Льюса Кэрролла. Не думаю, что найдётся однозначный ответ на незаданный вопрос, но мне понравилось. Надеюсь написать что-то в том же духе, но лучше. Позови меня, приходи ко мне снова.