Наплывают
сумерки на город,
Свет
дневной желая превозмочь.
Древний
город, он как прежде молод,
Пусть
ему приснятся в эту ночь
Облаков изменчивые стайки,
Голубей над крышами полёт.
Над водой стремительные чайки,
Праздничный на улицах народ,
Горизонты дней без канонады,
Белые
акации в цвету,
Мирные
военные парады,
Тополей
ряды, как на посту.
Довелось ему простым солдатом
Отражать жестокого врага;
И с тех пор Звезда над Митридатом
Зорко охраняет берега.
Думами о будущем овеян
И
ветрами с моря освежён,
Неподвластен
бедам-буревеям,
Засыпает
потихоньку он.
Засыпают улицы, бульвары,
Не трепещут флаги в тишине…
Пусть ему не грезятся кошмары,
Пусть он видит солнце и во сне.
СИМФОНИЯ ЗИМЫ
Падают пушистые
снежинки,
Тают
на ресницах, на щеках, –
Вижу
сквозь прозрачные росинки
Радость
в человеческих глазах.
Хорошо идти среди прохожих, –
Мне навстречу столько светлых лиц,
Столько друг на друга непохожих
Взглядов из-под вскинутых ресниц!
Люди замедляют шаг невольно,
Словно
никуда и не спешат…
А
зима раскинула узорный
Яркий
ослепительный наряд.
В белом всё: кусты, деревья, крыши.
Каждая витрина – сувенир.
Новый год, наверно, ночью вышел
И окрасил в белое весь мир.
Парк застыл, как будто на картинке,
Дремлет
после снежной кутерьмы.
И
беззвучно падают снежинки –
Белая
симфония зимы.
ЧИТАЯ СТИХИ
Стихи – это музыка слов,
Где
чуткие гаммы застыли:
Им
дали безбрежность миров,
А
звуки дать позабыли.
Молчат
они, как струна,
Ждущая
прикосновенья,
И
взрывается тишина
От
беззвучного их вторженья.
* * *
Через боли, потери, страданья,
С
давних пор и до нынешних дней
Расширяло
пределы познанья
Озарённое
племя людей.
Уходили
в безбрежность колумбы,
А
Джордано всходил на костёр,
И
качались звёздные румбы,
И
туманился болью взор,
И
менялись мира границы,
И
ложилась формул строка
Рядом
с той, первозданной
страницей,
Где рождались строчки стиха.
* * *
Как хорошеют женщины весной!
О
благостность неясного порыва!
Они
идут по звонкой мостовой,
Неся
тела весеннего налива.
Красивые,
чуть-чуть горды собой,
Немножко
смущены, немножко рады, –
Такие
опьянённые весной,
С
улыбкой затаённою во взгляде!
В
душе людской, а не в самой весне
Такое
что-то есть, что поневоле
Весной
мы забываем, как во сне,
Все
неудачи, горечи и боли.
И
расцветаем, как цветут цветы,
И
разбиваем в прах свои сомненья,
И
на других глядим не с высоты,
А
с тайною надеждой на общенье.
Мы
не бессмертны, но в душе у нас
Живёт
надежда на неумиранье,
И
все, но каждый в свой особый час
Приходим
мы к такому состоянью,
Когда
с души слетает мишура
И
переходит сложное в простое,
И
мы уже иначе, чем вчера,
Встречаем
мир, расцвеченный весною.
И
женщины глядят нас светло
Из
вёсен тех, что за плечами тают,
И
то, что между нами пролегло,
Всё
понимают и навек прощают.
Мы
дышим светом вечности живой,
И
влажным ветром власти сопричастья…
Как хорошеют женщины весной,
И
как им хочется любви и счастья!..
РОБОТ
Меня от
рожденья
сомненья не мучили:
что
я смогу, а чего б
не смог.
Стальные нервы,
стальные
мускулы
и
электронный мозг.
Железные
балки сгибаю, играючи,
и вычисляю в уме
путь
среди звёзд
до
галактик, сияющих
в межгалактической тьме.
Так
я и создан:
помощником
вашим,
который на многое гож,
Который
в делах ваших нужен и
важен,
Но не товарищ всё ж.
Что
ж вы наделали, люди,
милые!
Как не заметить могли,
что
наделили не только силою –
душу
во мне зажгли?
Пусть
это вышло случайно даже.
Ну
так поймите сейчас хотя б:
Я
тот,
кто за вас и в могилу ляжет,
а не железный раб.
Знайте!
Я
тоже умею чувствовать
В
ваш беспокойный век.
А
по ночам мне нередко чудится: я
– человек.
Но
утром опять
ваша холодность студит,
И снова я всё терплю.
Я
люблю вас, поверьте,
вы слышите, люди?
Я
вас очень люблю.
* * *
Как быстро небо
надо мной остыло,
Как
сильно изменились люди.
Чем
больше позади того, что было,
Тем
меньше впереди того, что будет.
А ветер жизни жар душевный студит,
И время многих без разбора смыло.
Чем меньше впереди того, что будет,
Тем ярче и дороже то, что было.
КРЫЛО
Что мне делать
средь этих людишек –
Ненадёжных,
болтливых, пустых,
У
которых амбиций излишек,
Среди
глупых, жестоких и злых?
Отыскать бы мне место такое,
Где их нет, где живётся светло,
Только нет в этом мире покоя.
Подари мне, о Боже, крыло.
Хоть одно. Ведь его оторвали,
Обескрыленным
сделав давно,
И,
как всех, что когда-то летали,
Затянули
в болото, на дно.
И злорадствуют: «Видишь, ты с нами,
И заляпан таким же дерьмом,
Хоть и с чистыми ходишь руками»…
Боже, Боже, ну, что там с крылом?
Как бескрылье меня ни тревожит, –
Их
соседство страшнее всего.
Подари
мне хоть парус, о Боже.
И
наполни ветрами его.
ЛЕСТНИЦА ДУХА
Есть лестница
духа. Её бесконечность,
Не
зная перил и крыльца,
Уводит
в безбрежную звёздную млечность
Сознанье
людей и сердца.
Её мы не видим, она символична.
Для каждого есть у неё
Ступенька-начало, и он самолично
Ведёт восхожденье своё.
На лестнице этой нельзя заблудиться,
Но
можно изведать грозу.
А
можно, споткнувшись, обратно скатиться,
Да
так и остаться внизу.
Но если в дорогу тяжёлую вышел, –
Будь крепче себя и сильней.
Тому, кто поднялся ступенькою выше,
Нельзя оставаться на ней.
Пока тебе голос Всевышнего слышен,
И
ты признаёшь в Нём Отца,
Иди,
поднимайся всё выше и выше.
Ведь
лестнице нету конца.
* * *
Друзей не
выбирают,
Они приходят сами,
И дружбу подтверждают
Не словом, а делами.
Друзей не прогоняют,
Они уходят сами,
И все мосты сжигают
Между собой и нами
Друзей не
забывают.
Они давно не с нами,
Но в снах не умирают,
Не старятся с годами.