* * *
Облака золотятся – размах-то
до звезды, но уже под пятой
покачнулся багульник, и вахта
сапоги обнимает: «Постой!»
Темнотища встаёт от Моздока
до Москвы в золотой пахлаве.
Заросла камышами протока,
как дыра у меня в голове.
А волшебный закат пламенеет,
спят берёзы, желтеет калган.
Всё кончается: сердце стареет
и болит – вот и вся недолга.
Я, усталый солдат на побывке,
всё стою молчаливо, пока
синевы пролетают обрывки
и большие, как жизнь, облака.