Стихи Вероники Тушновой
Тушнова Вероника Михайловна (1911 - 1965) - русская советская поэтесса, писавшая в жанре любовной лирики, член Союза писателей СССР. Автор текстов популярных песен «Не отрекаются любя», «А знаешь, всё ещё будет!..», «Сто часов счастья» и других.
В лесу (Навстречу сосны...)
Навстречу сосны. Нет конца им...
День ярче, выше, горячей,
но хвойный кров непроницаем
для ливня солнечных лучей.
В аэропорту
В холодном, неуютном зале
в пустынном аэропорту
слежу тяжелыми глазами,
как снег танцует на ветру.
Вчерашний дождь
Вчерашний дождь
последний лист багряный
сорвал с деревьев, рощи оголя.
Я вышла через заросли бурьяна
Хирург
Н. Л. Чистякову
Порой он был ворчливым оттого,
что полшага до старости осталось.
Что, верно, часто мучила его
* * *
Вот говорят: Россия...
Реченьки да березки...
А я твои руки вижу,
узловатые руки,
Стихи о гудке
Я с детства любила гудки на реке,
я вечно толклась у причала,
я все пароходы
еще вдалеке
Сутки с тобою
Сутки с тобою,
месяцы — врозь...
Спервоначалу
так повелось.
Так уж сердце у меня устроено
Так уж сердце у меня устроено —
не могу вымаливать пощады.
Мне теперь — на все четыре стороны...
Ничего мне от тебя не надо.
Просторный лес листвой перемело
Просторный лес листвой перемело,
на наших лицах — отсвет бледной бронзы.
Струит костер стеклянное тепло,
раскачивает голые березы.
Ты ножик вынул не спеша
Ты ножик вынул не спеша,
гордясь своим искусством,
и с маху сталь в кору вошла
с тугим и сочным хрустом.
Морозный лес
Морозный лес.
В парадном одеянье
деревья-мумии, деревья-изваянья...
Я восхищаюсь этой красотой,
Где-то чавкает вязкая глина
Где-то чавкает вязкая глина,
и, как было во веки веков,—
разговор журавлиного клина
замирает среди облаков.
Спокойный вечер пасмурен и мглист.
Спокойный вечер пасмурен и мглист.
Не слышно птиц среди древесных кружев.
Пустынна улица. Последний ржавый лист
в морозном воздухе легчайший ветер кружит.
Арык
Глаз к сиянью такому еще не привык...
Зной густой, золотой и тягучий, как мед...
А за домом, в саду,
пробегает арык,
Городок
Не прозвучит ни слово, ни гудок
в развалинах, задохшихся от дыма.
Лежит убитый русский городок,
и кажется - ничто непоправимо.
Ночь
(Зима 1942 г.)
Смеясь и щуря сморщенные веки,
седой старик немыслимо давно
нам подавал хрустящие чуреки
Кто-то в проруби тонет
Кто-то в проруби тонет.
Пустынно, темно.
Глубь чернеет опасно, бездонно.
Кем ты станешь?