Стихи Вероники Тушновой
Тушнова Вероника Михайловна (1911 - 1965) - русская советская поэтесса, писавшая в жанре любовной лирики, член Союза писателей СССР. Автор текстов популярных песен «Не отрекаются любя», «А знаешь, всё ещё будет!..», «Сто часов счастья» и других.
В лесу (Навстречу сосны...)
Навстречу сосны. Нет конца им...
День ярче, выше, горячей,
но хвойный кров непроницаем
для ливня солнечных лучей.
День ярче, выше, горячей,
но хвойный кров непроницаем
для ливня солнечных лучей.
В аэропорту
В холодном, неуютном зале
в пустынном аэропорту
слежу тяжелыми глазами,
как снег танцует на ветру.
в пустынном аэропорту
слежу тяжелыми глазами,
как снег танцует на ветру.
Небо желтой зарей окрашено
Небо желтой зарей окрашено,
недалеко до темноты...
Как тревожно, милый,
как страшно,
недалеко до темноты...
Как тревожно, милый,
как страшно,
Вчерашний дождь
Вчерашний дождь
последний лист багряный
сорвал с деревьев, рощи оголя.
Я вышла через заросли бурьяна
последний лист багряный
сорвал с деревьев, рощи оголя.
Я вышла через заросли бурьяна
Хирург
Н. Л. Чистякову
Порой он был ворчливым оттого,
что полшага до старости осталось.
Что, верно, часто мучила его
Порой он был ворчливым оттого,
что полшага до старости осталось.
Что, верно, часто мучила его
Стихи о гудке
Я с детства любила гудки на реке,
я вечно толклась у причала,
я все пароходы
еще вдалеке
я вечно толклась у причала,
я все пароходы
еще вдалеке
Вот и город. Первая застава.
Вот и город. Первая застава.
Первые трамваи на кругу.
Очень я, наверное, устала,
если улыбнуться не могу.
Первые трамваи на кругу.
Очень я, наверное, устала,
если улыбнуться не могу.
Как счастье внезапное - оттепель эта
Как счастье внезапное - оттепель эта.
Весны дуновеньем земля обогрета.
Еще не начало весны, а предвестье,
и даже еще не предвестье - намек,
Весны дуновеньем земля обогрета.
Еще не начало весны, а предвестье,
и даже еще не предвестье - намек,
Ты все еще тревожишься — что будет?
Ты все еще тревожишься — что будет?
А ничего. Все будет так, как есть.
Поговорят, осудят, позабудут,—
у каждого свои заботы есть.
А ничего. Все будет так, как есть.
Поговорят, осудят, позабудут,—
у каждого свои заботы есть.
Так уж сердце у меня устроено
Так уж сердце у меня устроено —
не могу вымаливать пощады.
Мне теперь — на все четыре стороны...
Ничего мне от тебя не надо.
не могу вымаливать пощады.
Мне теперь — на все четыре стороны...
Ничего мне от тебя не надо.
Много счастья и много печалей на свете
Много счастья и много печалей на свете,
а рассветы прекрасны,
а ночи глухи...
Незаконной любви
а рассветы прекрасны,
а ночи глухи...
Незаконной любви
Просторный лес листвой перемело
Просторный лес листвой перемело,
на наших лицах — отсвет бледной бронзы.
Струит костер стеклянное тепло,
раскачивает голые березы.
на наших лицах — отсвет бледной бронзы.
Струит костер стеклянное тепло,
раскачивает голые березы.
Ты ножик вынул не спеша
Ты ножик вынул не спеша,
гордясь своим искусством,
и с маху сталь в кору вошла
с тугим и сочным хрустом.
гордясь своим искусством,
и с маху сталь в кору вошла
с тугим и сочным хрустом.
А знаешь, все еще будет!
А знаешь, все еще будет!
Южный ветер еще подует,
и весну еще наколдует,
и память перелистает,
Южный ветер еще подует,
и весну еще наколдует,
и память перелистает,
Морозный лес
Морозный лес.
В парадном одеянье
деревья-мумии, деревья-изваянья...
Я восхищаюсь этой красотой,
В парадном одеянье
деревья-мумии, деревья-изваянья...
Я восхищаюсь этой красотой,
Где-то чавкает вязкая глина
Где-то чавкает вязкая глина,
и, как было во веки веков,—
разговор журавлиного клина
замирает среди облаков.
и, как было во веки веков,—
разговор журавлиного клина
замирает среди облаков.
Осчастливь меня однажды
Осчастливь меня однажды,
позови с собою в рай,
исцели меня от жажды,
подышать немного дай!
позови с собою в рай,
исцели меня от жажды,
подышать немного дай!
Спокойный вечер пасмурен и мглист.
Спокойный вечер пасмурен и мглист.
Не слышно птиц среди древесных кружев.
Пустынна улица. Последний ржавый лист
в морозном воздухе легчайший ветер кружит.
Не слышно птиц среди древесных кружев.
Пустынна улица. Последний ржавый лист
в морозном воздухе легчайший ветер кружит.
Арык
Глаз к сиянью такому еще не привык...
Зной густой, золотой и тягучий, как мед...
А за домом, в саду,
пробегает арык,
Зной густой, золотой и тягучий, как мед...
А за домом, в саду,
пробегает арык,
Городок
Не прозвучит ни слово, ни гудок
в развалинах, задохшихся от дыма.
Лежит убитый русский городок,
и кажется - ничто непоправимо.
в развалинах, задохшихся от дыма.
Лежит убитый русский городок,
и кажется - ничто непоправимо.
Ночь
(Зима 1942 г.)
Смеясь и щуря сморщенные веки,
седой старик немыслимо давно
нам подавал хрустящие чуреки
Смеясь и щуря сморщенные веки,
седой старик немыслимо давно
нам подавал хрустящие чуреки
Воздух пьяный - нет спасения
Воздух пьяный - нет спасения,
с ног сбивают два глотка.
Облака уже весенние,
кучевые облака.
с ног сбивают два глотка.
Облака уже весенние,
кучевые облака.
Наверно, это попросту усталость,—
Наверно, это попросту усталость,—
ничто ведь не проходит без следа.
Как ни верти,
а крепко мне досталось
ничто ведь не проходит без следа.
Как ни верти,
а крепко мне досталось
Ну, пожалуйста, пожалуйста
Ну, пожалуйста, пожалуйста,
в самолет меня возьми,
на усталость мне пожалуйся,
на плече моем усни.
в самолет меня возьми,
на усталость мне пожалуйся,
на плече моем усни.
Я пенять на судьбу не вправе
Я пенять на судьбу не вправе,
годы милостивы ко мне...
Если молодость есть вторая -
лучше первой она вдвойне.
годы милостивы ко мне...
Если молодость есть вторая -
лучше первой она вдвойне.
Кто-то в проруби тонет
Кто-то в проруби тонет.
Пустынно, темно.
Глубь чернеет опасно, бездонно.
Кем ты станешь?
Пустынно, темно.
Глубь чернеет опасно, бездонно.
Кем ты станешь?